Совокупный отток капитала из России в нынешнем году составит, по оценкам экспертов, порядка 120—130 млрд долл. Российские компании и банки в ближайшие полгода, скорее всего, столкнутся с затруднениями в рефинансировании внешних займов. А граждане, наученные жизненным опытом, будут спасать свои сбережения, скупая валюту.
Объем валютных интервенций Банка России в марте 2014 г. составил, по словам ученого Центра развития ВШЭ Сергея Пухова, 25 млрд долл. Необходимость в этом была вызвана массированным оттоком капитала, который в несколько раз превысил предложение валюты по текущим операциям платежного баланса.
В последнее время (с ноября прошлого года по февраль текущего) ежемесячный торговый баланс устойчиво держится на высоком уровне в 17—19 млрд долл. Поэтому можно предположить, что за прошедший месяц торговый профицит не изменился по сравнению с февралем и равняется 17 млрд долл.
Дефицит по неторговым операциям (услуги, инвестиционные доходы, оплата труда и трансферты) с учетом сезонности в марте увеличился до 9 млрд долл. В результате положительное сальдо счета текущих операций (СТО) оказалось на уровне 8 млрд долл., то есть ниже, чем в январе или феврале.
Сумма профицита СТО и объема валютных интервенций позволяют, по мнению С. Пухова, оценить масштабы чистого оттока частного капитала более чем в 30 млрд долл. только за март. В больших масштабах капитал «убегал» из России лишь в октябре и декабре 2008 г. — 54 и 45 млрд долл. соответственно.
«Банк России сообщил об ускорении бегства капитала из РФ, отток которого в I квартале вырос до 50,6 млрд долл., что составляет 85% от оттока капитала по итогам всего прошлого года», — комментирует ситуацию главный аналитик управления исследований и аналитики Промсвязьбанка Олег Шагов.
«Сколько капитала еще уйдет до конца года в нынешней ситуации — спрогнозировать трудно, — считает г-н Пухов. — С одной стороны, успокоение ситуации на валютном рынке говорит о том, что сохранения интенсивности бегства капитала на уровне I квартала вряд ли пока стоит ожидать. С другой стороны, с большей уверенностью можно прогнозировать, что из-за сезонного фактора с апреля-мая положительное сальдо СТО станет резко сокращаться и в отдельные месяцы без значимого сокращения импорта может становиться отрицательным».
Еще одна головная боль — затруднения российских компаний и банков, с которыми в ближайшие пару кварталов они столкнутся в рефинансировании своих внешних долгов.
«Даже если этот процесс вдруг прекратится, совокупный отток капитала до конца года может оставить 120—130 млрд долл.», — прогнозирует руководитель Центра развития ВШЭ Наталья Акиндинова.
Рубль сдает позиции
Угроза продолжения девальвации нашей национальной валюты, по мнению Н. Акиндиновой, не уходит, несмотря на то что за последние две недели рубль укрепился.
Политические события последних дней отразились, по мнению аналитика Росбанка Александра Сычева, на продажах рубля по отношению к твердым валютам. «Однако ситуация значительно отличается от мартовских событий, — надеется г-н Сычев. — Россия усилила коммуникацию через дипломатические каналы, давая понять, что рассуждения о готовности к дальнейшей экспансии похожи на политическую игру оппонентов. Это не снимает напряжения с валютного рынка, однако позволяет пересмотреть краткосрочное равновесие ближе к нейтральному интервенционному коридору».
«Минэкономразвития повысило на 7% до 36,3 среднегодовой курс рубля к доллару США, а также целевой прогноз по инфляции на этот год до 6%», — приводит официальный прогноз г-н Шагов.
Девальвация, по словам г-жи Акиндиновой, поможет федеральному бюджету покрыть выпадающие доходы от ненефтегазовых поступлений, а также в условиях роста процентных ставок отказаться от части предусмотренных планом заимствований. Однако, учитывая, что российская экономика вплотную приблизилась к отрицательным темпам роста и приобрела дотационный Крым, спрос на бюджетные ресурсы увеличивается быстрее, обостряя дискуссию о судьбе дополнительных доходов и бюджетного правила.
Еще один очевидный тезис о том, что девальвация выгодна прежде всего экспортерам, получил впечатляющее подтверждение в отчетности о финансовых результатах экономики. Все 532 млрд руб. сальдированной прибыли организаций в январе 2014 г. образовались в топливно-энергетическом комплексе (добыча топливно-энергетических ресурсов, нефтепереработка, производство и распределение электроэнергии и тепла), а также в основных обслуживающих его отраслях (оптовая торговля топливом и транспортирование по трубопроводам).
Сальдированный финансовый результат всей остальной экономики оказался равен нулю, а в ряде ключевых секторов (обработка, кроме нефтепродуктов, транспорт, торговля автотранспортными средствами) суммарные убытки увеличились в разы.
Стагнация как оптимистичный вариант
В марте 2014 г. Сводный опережающий индекс (СОИ), который рассчитывает ВШЭ, практически не изменился по сравнению с февралем и вновь оказался ниже нуля (–0,9%). Учитывая обострение международной напряженности и ускоренный отток капитала из России, это не так уж плохо.
Тем не менее по-прежнему наблюдается стагнация внутреннего спроса (прежде всего динамики новых заказов), а это ставит под очень большой вопрос возможность скорого наращивания производства.
Важную роль в снижении СОИ сыграло также падение фондового индекса. Хотя к концу месяца оно и было в значительной степени отыграно, политическая ситуация пока не устоялась, поэтому инвесторы продолжают нервничать. Произошедшее за январь — март ослабление реального эффективного курса рубля на 6,2% несколько повысило конкурентоспособность российских производителей, однако этого явно недостаточно для того, чтобы переломить ситуацию. Тем более что в ближайшие месяцы в экспортных операциях могут возникнуть дополнительные издержки, значительно превышающие текущий уровень ослабления национальной валюты.
«Рост процентных ставок также сигнализирует о возникновении у участников рынка некоторой озабоченности. Поэтому стагнацию производства на протяжении еще несколько кварталов можно считать оптимистическим сценарием», — подчеркивает эксперт ЦР Сергей Смирнов.
«МВФ и Минэкономразвития России на этой неделе понизили свои прогнозы по росту экономики России, причем оценки российского министерства оказались более пессимистичными», — вторит ему О. Шагов.