Недействительность сделки и эстоппель: когда поведение стороны по сделке не позволит ее оспорить

| статьи | печать

Ключевым правилом, которым сегодня активно руководствуются суды, разрешая самые различные споры, является правило о добросвестном и последовательном поведении в отношениях с контрагентом. В доктрине требование о последовательном поведении известно в качестве принципа эстоппель. О том, как принцип эстоппель работает в спорах о признании сделок недействительными, читайте в материале.

Четыре года назад российское гражданское законодательство пополнилось новым институтом — Федеральный закон от 30.12.2012 № 302-ФЗ «О внесении изменений в главы 1, 2, 3 и 4 части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» закрепил в ГК РФ понятие добросовестности. Согласно п. 3 ст. 1 ГК РФ при установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать добросовестно. В силу п. 4 ст. 1 ГК РФ никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения. Не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом) (п. 1 ст. 10 ГК РФ).

Закрепление принципа добросовестности повлекло за собой появление в Кодексе и иных вытекающих из этого принципа правовых норм. Так, в контексте добросовестности возник ряд правил, определяющих последствия недобросовестного поведения (п. 2. ст. 431.1, п. 3 ст. 432, п. 5 ст. 166 ГК РФ).

Каковы критерии добросовестного поведения? Правила оценки действий сторон гражданских правоотношений были сформулированы Пленумом Верховного суда РФ в постановлении от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации». На основании положений этого постановления можно выделить следующие критерии добросовестного поведения:

  • ожидаемое поведение: поведение стороны должно быть ожидаемым, характерным для других участников гражданского оборота в сравнимых обстоятельствах;

  • учет прав и законных интересов другой стороны правоотношения: поведение участника гражданско-правовых отношений не должно ограничивать право или лишать права иных лиц;

  • законная цель: поведение стороны должно быть законным, не допускаются действия исключительно с противоправной целью либо с намерением причинить вред иному лицу;

  • оказание содействия иной стороне гражданского оборота: участники гражданских правоотношений должны способствовать своему контрагенту различными способами, в том числе в получении необходимой информации.

Наличие всех перечисленных критериев позволит оценить действия стороны как добросовестные. Если все критерии в совокупности отсутствуют, есть основания говорить о недобросовестном поведении и злоупотреблении правом. При рассмотрении дела суд должен исследовать обстоятельства, которые явно свидетельствуют о недобросовестном поведении. При этом необходимо понимать, что суд может самостоятельно, по своей инициативе установить в действиях стороны признаки недобросовестности и отказать в защите принадлежащего ей права даже при условии, что другая сторона не ссылается на недобросовестность (ст. 56 ГПК РФ, ст. 65 АПК РФ).

Одним из способов защиты добросовестной стороны является принцип эстоппель. Эстоппель — правовой принцип, согласно которому лицо утрачивает право ссылаться на какие-либо факты в обоснование своих притязаний, если его предыдущее поведение свидетельствовало о том, что оно придерживается противоположной позиции. Это новый принцип российского гражданского законодательства, пришедший из английской правовой системы. И хотя этот инородный институт существует в условиях российской действительности не более четырех лет, похоже, его применение с каждым годом становится все актуальнее. В настоящий момент российское законодательство позволяет воспользоваться принципом эстоппель при возникновении различных споров. Особой популярностью данный институт пользуется при рассмотрении дел о признании сделок недействительными.

Эстоппель и недействительность сделки связывают как минимум две нормы ГК РФ:

  • пункт 5 ст. 166 ГК РФ — заявление о недействительности сделки не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность сделки лицо действует недобросовестно, в частности если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки;

  • пункт 2 ст. 431.1 ГК РФ — сторона, которая приняла от контрагента исполнение по договору, связанному с осуществлением его сторонами предпринимательской деятельности, и при этом полностью или частично не исполнила свое обязательство, не вправе требовать признания договора недействительным, за исключением случаев признания договора недействительным по основаниям, предусмотренным ст. 173, 178 и 179 ГК РФ, а также если предоставленное другой стороной исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями этой стороны.

Какое поведение стороны по сделке не позволит ее оспорить: выводы судебной практики

На сегодняшний день принцип эспоппель в спорах о признании сделок недействительными применяется достаточно активно. Системный анализ сложившейся судебной практики позволяет выделить несколько случаев, в которых срабатывает принцип эстоппель. Эти случаи можно объединить в следующие условные группы.

Принятие стороной исполнения по договору

Самым распространенным случаем применения эстоппеля являются случаи, в которых одна сторона сделки приняла исполнение от другой стороны, а после ссылается на недействительность сделки. О принятии исполнения по договору могут свидетельствовать различные действия, например, факт продолжения поставок, подписание товарных накладных, актов выполненных работ, внесение оплаты (см. постановления АС Московского округа от 26.01.2017 № Ф05-19949/2016 по делу № А40-229964/2015, от 23.03.2017 № Ф05-1169/2017 по делу № А40-96380/2016, Северо-Западного округа от 11.02.2016 по делу № А66-1458/2014).

Несовершение стороной действий по возврату товара, отказу от услуг, работ

Договор нельзя признать недействительным, если оспаривающей его стороной не были предприняты какие-либо действия по возврату товара либо не было выражено несогласие принимать работы и услуги. Речь снова идет о принятии исполнения. Тем не менее правоприменительная практика позволяет сделать вывод, что вынужденное принятие исполнения, сопровождающееся активным отказом от товаров, работ, услуг, позволило бы стороне ссылаться на недействительность. Если же подобные действия стороной по сделке не были предприняты, применяется эстоппель. В постановлении АС Московского округа от 23.03.2017 № Ф05-1169/2017 по делу № А40-96380/2016 истцу отказали в требовании признать дополнительное соглашение недействительной сделкой в связи с тем, что он не предпринял действий по возврату товара ответчику. Более того, суд указывает, что п. 5 ст. 166 и ст. 10 ГК РФ направлены на укрепление действительности сделок и преследуют своей целью пресечение недобросовестности в поведении стороны, намеревающейся изначально принять исполнение и, зная о наличии оснований для ее оспаривания, впоследствии такую сделку оспорить.

Использование стороной сделки подложных документов при ее заключении

Если исходные данные при заключении сделки изначально ложные, а у другой стороны отсутствует обязанность и возможность проверить предоставленные стороной сведения, поведение стороны, предоставившей ложные сведения, подложные документы, признается недобросовестным. Известным среди юристов стал случай, включенный в Обзор судебной практики Верховного суда РФ 3 (2016) (утв. Президиумом Верховного Суда РФ 19.10.2016). Юридическое лицо — победитель аукциона на право заключения государственного контракта предоставило в ответ на требование об обеспечении исполнения государственного контракта банковскую гарантию, достоверность и факт выдачи которой позднее не были подтверждены банком. В связи с этим суд отказал победителю аукциона в праве ссылаться на недействительность банковской гарантии как основание недействительности заключенного контракта и требовать применения последствий недействительности в виде возврата уплаченных за право заключить контракт денежных средств (Определение Верховного суда РФ от 14.06.2016 по делу № 306-ЭС16-606, А55-10730/2014).

Ссылки стороны на недействительность сделки только после предъявления к ней иска

Заявление о признании сделки недействительной часто используется недобросовестной стороной с целью уклонения от исполнения своих обязанностей. В частности, если стороной заявлено исковое требование о взыскании задолженности по договору, а другая сторона в ответ заявляет о недействительности сделки, суды вполне могут оценить подобное заявление на предмет добросовестности. Если поведение стороны давало истцу основания полагать, что сделка действительна (исполнялась в течение определенного времени), следует применить эстоппель.

Например, Верховный суд РФ в Определении от 02.06.2015 № 66-КГ15-5 посчитал, что требования ответчицы о признании договора займа недействительной сделкой должны быть оценены на предмет злоупотребления правом с учетом того, что она как заемщик в течение года выплачивала проценты за пользование займом и частично гасила основной долг.

Исполнение стороной договора

Не только принятие исполнения по сделке, но и непосредственное исполнение стороной сделки на протяжении определенного периода является основанием для запрета ссылаться на ее недействительность. Практике известны случаи, когда проходят годы, прежде чем одной из сторон будет заявлено о недействительности сделки. При оценке судом действий участника на предмет добросовестности в подобных случаях необходимо учитывать не только сам факт исполнения, но и волю сторон на исполнение совершенной сделки и достижение соответствующих ей правовых последствий. Так, подписание дополнительных соглашений о внесении изменений в отдельные условия, деловая переписка по поводу договора еще до момента фактического исполнения сторонами своих обязанностей могут свидетельствовать о наличии у стороны воли на исполнение договора в дальнейшем, что позволяет контрагенту полагаться на действительность сделки. Частичное исполнение договора также может являться основанием считать сделку действительной (Определение Верховного суда РФ от 17.01.2017 № 18-КГ16-160, постановление АС Московского округа от 29.05.2017 № Ф05-6416/2017 по делу № А40-131479/16).

Не приведет ли желание законодателя защитить добросовестную сторону к неблагоприятным последствиям?

В российском гражданском законодательстве эстоппель работает как мера, обеспечивающая защиту интересов добросовестной стороны от недобросовестного поведения другой стороны. Однако его появление было также ознаменовано определенными опасениями некоторых исследователей и юристов. Вопрос о том, не приведет ли желание законодателя защитить добросовестную сторону к неблагоприятным последствиям, остается открытым до сих пор.

К примеру, Л.Ю. Василевская считает, что появление эстоппеля на практике привело к тому, что недобросовестные контрагенты начали заключать договоры с незаконными, дефектными по своему содержанию условиями. А благодаря действию принципа эстоппель при исполнении одним из контрагентов своего обязательства оспорить подобный договор уже невозможно. Таким образом, желание законодателя защитить добросовестную сторону договора может обернуться, как показала практика, негативными последствиями1. С такой точкой зрения нельзя однозначно согласиться. Анализ судебной практики показывает, что принцип эстоппель не применяется в отрыве от общей концепции добросовестности. Сторона сделки, которая понесла негативные последствия от незаконных, дефектных по своему содержанию условий, не лишается права ссылаться на ст. 10 ГК РФ и доказывать наличие недобросовестности в действиях контрагента. Более того, правоприменительная практика, которая бы подтвердила подобное высказывание, на сегодняшний день не сформирована. Однако исключать данное неблагоприятное последствие в условиях российской действительности не стоит, хотя его возникновение, скорее, будет связано со специфическим правоприменением, а не изначальной ущербностью принципа эстоппель.

Судебная практика может развеять опасения юристов, которые негативно восприняли появление принципа эстоппель в ГК РФ. Сложившаяся практика позволяет сделать вывод, что в случае предъявления иска о признании сделки недействительной суд оценивает на предмет добросовестности действия не только истца, но и ответчика, требующего применить правило эстоппель. На сегодняшний день суды не применяют ч. 5 ст. 166 ГК РФ, если лицо, заявляющее требование о признании сделки недействительной, действовало недобросовестно. Так, например, в постановлении АС Восточно-Сибирского округа от 15.09.2016 № Ф02-4440/2016 по делу № А10-7925/2015 суд особо подчеркнул, что правило ч. 5 ст. 166 ГК РФ рассчитано на применение исключительно в отношении добросовестных участников гражданского оборота.

Аналогичным образом применяется и п. 2 ст. 431.1 ГК РФ. Так, АС Северо-Кавказского округа отметил, что ссылка ответчика на нормы п. 2 ст. 431.1 ГК РФ отклоняется, поскольку данная норма прямо устанавливает возможность в любом случае оспорить сделку, по которой принято исполнение, если предоставленное другой стороной исполнение связано с заведомо недобросовестными действиями этой стороны. Учитывая, что материалами дела подтверждены недобросовестные действия ответчика, который в целях незаконного обогащения за счет компании принимал исполнение по спорному договору по стоимости, превышающей рыночные ставки в 11,5 раз, у общества отсутствуют основания ссылаться на необходимость применения п. 2 ст. 431.1 ГК РФ (постановление АС Северо-Кавказского округа от 24.05.2017 № Ф08-2525/2017 по делу № А32-7649/2016).

В целом следует признать, что практика применения принципа эстоппель в спорах о признании сделок недействительными развивается в правильном направлении. Судами была верно воспринята цель его введения — защита добросовестной стороны от поведения недобросовестной. Применяя эстоппель, суды часто самостоятельно подчеркивают его цели и задачи:

  • главная задача принципа эстоппель состоит в том, чтобы воспрепятствовать стороне получить преимущества и выгоду как следствие своей непоследовательности в поведении в ущерб другой стороне, которая добросовестным образом положилась на определенную юридическую ситуацию, созданную первой стороной (постановление АС Московского округа от 01.08.2016 № Ф05-8371/2016 по делу № А40-122245/15-85-991);

  • действующим законодательством и сложившейся судебной практикой не допускается попустительство в отношении противоречивого и недобросовестного поведения субъектов хозяйственного оборота, не соответствующего обычной коммерческой честности (правило эстоппель) (постановление Двадцатого арбитражного апелляционного суда от 19.12.2016 № 20АП-6250/2016 по делу № А09-2286/2016).

К сведению

В июле этого года Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ подтвердила позицию, согласно которой сделку можно признать ничтожной, даже если по ней реально перечислялись денежные средства (Определение Верховного суда РФ от 11.07.2017 № 305-ЭС17-2110 по делу № А40-201077/2015).

В этом деле одна иностранная компания обратилась в суд с требованием включить ее требования к компании-банкроту в реестр требований кредиторов. Требования иностранной компании возникли на основании договора займа между ней и должником. В деле также участвовала налоговая, которая возражала против включения требований иностранной компании в реестр, считая договор займа мнимой сделкой. Налоговая утверждала, что иностранная компания и должник являются аффилированными лицами и денежные средства, полученные должником по договору займа, перечислялись им на счета других организаций в счет оплаты строительных материалов и работ, которые поставлялись (выполнялись) в интересах контролировавших иностранную компанию лиц и не имели какой-либо связи с экономическими интересами должника.

Суды трех инстанций доводы налоговой отклонили, однако ВС РФ с такой позицией судов не согласился. Он отметил, что, совершая мнимые либо притворные сделки, их стороны, будучи заинтересованными в сокрытии от третьих лиц истинных мотивов своего поведения, как правило, верно оформляют все деловые бумаги, но создавать реальные правовые последствия, соответствующие тем, что указаны в составленных ими документах, не стремятся. Поэтому при наличии в рамках дела о банкротстве возражений о мнимости или притворности договора суд не должен ограничиваться проверкой соответствия документов, представленных кредитором, формальным требованиям, установленным законом. В ситуации, когда налоговая представила серьезные доказательства и привела убедительные аргументы относительно того, каким именно образом выстраивались отношения между аффилированными организациями, контролируемыми одним и тем же лицом, а кредитор представил лишь минимальный набор документов (текст договора и платежные поручения), не раскрыв с достаточной полнотой все существенные обстоятельства заключения и исполнения сделки, у судов не имелось оснований для вывода о реальности заемных отношений. В этом случае нежелание кредитора представить дополнительные доказательства должно, по мнению ВС РФ, рассматриваться исключительно как отказ от опровержения того факта, на наличие которого со ссылкой на конкретные документы указывает процессуальный оппонент, а действия, связанные с временным зачислением аффилированным лицом средств на счета должника, подлежали квалификации по правилам ст. 170 ГК РФ.

1 Л.Ю. Василевская. Институты иностранного права в гражданском кодексе Российской Федерации: новое регулирование — новые проблемы // Судья, 2016 г., № 10.