В феврале на конференции «Гражданский кодекс 2014: концептуальные изменения», организованной Moscow Times, заведующий кафедрой гражданского права Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова и один из разработчиков концепции гражданского законодательства Евгений Суханов рассказал, почему при принятии поправок в ГК РФ произошли неувязки с регистрацией договоров аренды, почему право застройки необходимо и как относиться к нормам о решениях собраний.
Свое выступление Е. Суханов начал с обоснования необходимости реформы Гражданского кодекса РФ. Ведь у многих она вызывала и вызывает до сих пор вопросы, и главный из них — нужна ли такая реформа вообще. Нужна, полагает Е. Суханов. Гражданский оборот развивается вместе с обществом, и со временем требует модификации правовых инструментов, находящихся в распоряжении его участников. К таким необходимым инструментам, в частности, относится система ограниченных вещных прав, которой, по словам ученого, в России на сегодняшний день не существует. Кроме того, требуют доработки и нормы о юридических лицах, многие из которых уже существенно устарели и не соответствуют потребностям бизнес-сообщества и простых граждан.
Реформа нужна, но не ясно, доведут ли ее до конца
У многих юристов, да и не только юристов, создалось впечатление, что проект поправок в ГК РФ появился ниоткуда. Достаточно было и принятия четвертой части ГК РФ, и на этом предполагалось кодификацию прекратить. На самом деле это не так. Есть объективные причины, которыми обусловлена разработка Концепции и доработка ГК РФ.
Е. Суханов, к слову, является не только одним из разработчиков концепции развития гражданского законодательства, но и одним из разработчиков первоначального текста Гражданского кодекса. А потому все встававшие ранее и имеющиеся сейчас проблемы норм гражданского права знакомы ему не понаслышке. По его словам, реформирование ГК РФ сейчас требуется не из-за недостатков действующего сейчас Кодекса. В то время, в начале 1990-х гг., когда он разрабатывался и принимался, существовали иные реалии, а потому гражданский оборот требовал иных инструментов. Сейчас, по прошествии 15 лет с момента вступления в силу части первой ГК РФ, также возникла необходимость обобщить и проанализировать судебную практику его применения, закрепить ее главные положения на законодательном уровне.
При разработке ГК РФ у участвовавших в этом процессе юристов не было четкого представления о том, как нормы права будут работать в жизни и какой они могут дать впоследствии эффект. Потому по прошествии некоторого времени любой закон, а не только ГК РФ, необходимо пересматривать и реформировать.
Еще одной причиной Е. Суханов называет то, что российская экономика до сих пор находится в переходном состоянии. Россия пока еще не живет в условиях классической рыночной экономики, и российское право еще не во всем соответствует тем принципам, на которых такая экономика строится или может быть построена. В ГК РФ до сих пор содержится слишком много пережитков советского права. К их числу можно отнести предприятия как субъекты гражданских правоотношений, поскольку с точки зрения теории права предприятие — это объект, а не субъект правоотношений. К тому же все зарубежные правопорядки, в том числе и среди стран СНГ, отказались от такой конструкции, как юридическое лицо — несобственник имущества. Сюда же можно отнести и учреждения, которые получают имущество от учредителей на праве оперативного управления и собственниками не являются.
Рассматриваемый сейчас законопроект поправок в ГК РФ — единственный за последние 20 лет, который имеет под собой очень прочную научную основу. Ведь в Указе Президента РФ, принятом в 2008 г., говорилось не просто про изменения в Кодекс, а про концепцию развития гражданского законодательства. Очевидно, что это понятие намного шире и серьезнее. В рамках общей концепции были разработаны шесть ее частей: о вещном праве, юридических лицах, договорах, общих положениях и т.д. Каждой частью занималась специальная рабочая группа, в состав которой входили незаинтересованные лица — судьи и представители юридической науки. Допускать к такой работе представителей органов исполнительной власти или бизнеса было бы ошибкой, ведь, пусть даже и не напрямую, они имеют в реформе свой определенный интерес. В этом случае концепция может получиться однобокой, не учитывающей интересов лиц, представители которых «остались за бортом». Сейчас концепции можно рассматривать в качестве комментариев к тем федеральным законам, которые уже приняты и внесли соответствующие изменения в Кодекс. Потому что в целом, даже несмотря на различные поправки во время рассмотрения Госдумой, тексты законов соответствуют первоначально сформулированным идеям.
Изначально предполагалось, что поправки не затронут часть вторую Кодекса, но в процессе реформы стало понятно, что изменения нужны и туда. Они вносились либо по ходу работы, либо помимо нее — отдельными законами, не связанными с концепцией (см. «ЭЖ», 2014, № 01, с. 08). Так же, в процессе, появились и поправки в часть четвертую Кодекса, а изначально в концепции ее реформирования не было. Сейчас текст изменений уже находится на рассмотрении в Госдуме и не так давно был принят во втором чтении.
Правда, не обошлось и без ошибок. Как известно, единый законопроект с поправками в Кодекс в Госдуме был разделен на девять частей, каждую из которых депутаты рассматривают и обсуждают отдельно. К сожалению, при этом разделении не учли, что законопроект представляет собой цельную взаимосвязанную систему, к которой были разработаны переходные положения — ко всему проекту в целом, а не к его частям. В них предлагалось предоставить предпринимателям право выбора между арендой и правом застройки на землю. Когда выделилась часть с поправками в общие положения, в том числе ст. 8 ГК РФ, переходные положения эксклюзивно для этой части не разработали. Потому возникла проблема с регистрацией аренды на недвижимость (см. «ЭЖ», 2013, № 08, с. 07), которая вызвала много противоречий. А по сути, она возникла на пустом месте.
Безусловно, самыми главными и революционными являются положения концепции, касающиеся вещного права и юридических лиц. Потому до сих пор Госдума не может принять их, понимая, что такие изменения повлекут необходимость изменений целого ряда нормативных актов. Они изменят гражданский оборот. В них содержится много положений, к которым пока ни бизнес, ни власть не готовы. Вероятно, что эти части законопроекта не будут приняты сейчас. Но, по словам Е. Суханова, рано или поздно жизнь сама заставит вспомнить о них и применить.
Решения собраний — это не только решения общих собраний акционеров
В своем выступлении завкафедрой МГУ много раз упоминал о том, что большая часть предложенных поправок на самом деле новациями не является. Они уже существовали ранее, либо в зарубежных правопорядках, либо даже в российском.
Например, институт решений собраний, который был введен в Кодекс в прошлом году, по словам Е. Суханова, фактически существовал и в советском праве. Потому он должен органично и прочно вписаться в систему гражданского законодательства сегодня. Стоит отметить, что под решениями собраний понимаются не только решения собраний акционеров или участников обществ с ограниченной ответственностью. Речь идет о решениях любых юридических общностей, которые вместе не являются субъектом гражданского права, но тем не менее вынуждены принимать какие-либо юридически значимые решения. Например, к таким юридическим сообществам можно отнести сособственников, содолжников и сокредиторов, созалогодателей и созалогодержателей, которые теперь в Гражданском кодексе тоже прямо отмечены. Они не являются самостоятельным субъектом. Но принимать решения, допустим, о порядке погашения долга или о судьбе общего имущества им необходимо. Именно такие решения и имеются в виду в главе «Решения собраний». А если содолжники или сокредиторы примут решение о том, чтобы назначить одного из них для представления всех в отношениях с третьими лицами, это будет представительство, вытекающее из решения собрания.
Что же касается собраний акционеров или участников ООО, то они регулируются специальными нормами соответствующих федеральных законов.
Защита фактического владения у нас уже есть, но не в законе
«В России вещное право на 90% советское, — говорит Е. Суханов. — Об этом ярко свидетельствует Земельный кодекс: у нас нет системы вещных прав. Мы все живем по аренде, и застройка у нас тоже происходит на основе аренды». Споры о том, относится ли аренда к вещным или обязательственным правам, не прекращаются уже многие годы. И защиты фактического владения, так необходимой в земельных отношениях, гражданское право формально тоже не устанавливает. Так вышло не потому, что текст первоначального Кодекса был неидеален по упущению его разработчиков, а потому, что некоторые институты могли не прижиться в условиях того времени.
Сейчас их можно внедрять, однако законодательная власть медлит с этим, поскольку все понимают: предлагаемые поправки в вещное право изменят земельные отношения в корне. Есть версии, что поправки в вещное право вообще могут снять с рассмотрения в парламенте.
Главные проблемы в вещном праве, существующие сейчас, связаны с некорректным регулированием земельных отношений и отсутствием защиты фактического владения. Последнее спикер называл не иначе, как способом защиты личности, поскольку, защищая фактического владельца, закон охраняет не его титул, а его личность, уважает его право владеть. Некоторые восприняли предложение о введении защиты фактического владения как шаг навстречу рейдерству, незаконным захватам земли. Однако это лишь свидетельство невежества и незнания сути данного института. Ведь такой институт, как и упомянутые ранее решения собраний, существовал в российском праве и раньше. В нем он появился как остаток римского права, в котором отличалась защита виндикационная (защита собственником) и защита посессорная (защита фактическим владельцем). Е. Суханов привел пример с преступником, заключенным в камеру и приговоренным к смертной казни. Даже если этот человек совершенно точно будет лишен жизни, это не значит, что пока он жив, его права и законные интересы не имеют защиты. До тех пор, пока приговор не будет приведен в силу, его право на жизнь необходимо защищать и уважать, и третьи лица посягать на него не могут. Аналогичная ситуация и с имуществом, которым владеет некий субъект. Даже если оно ему не принадлежит (например, гражданин пользуется телефоном родственника, а этот телефон украли), он имеет право требовать такое имущество вернуть. В том числе в случае, когда правомерность приобретения владения таким имуществом стоит под вопросом.
Защита фактического владения относится не к экономическим, а к нравственным институтам, свидетельствующим о зрелости общества. На практике он в России уже существует и теперь требует законодательного закрепления. Его отсутствие в гражданском законодательстве — отнюдь не украшение российской правовой системы.
Недвижимость — это здания, и это большая ошибка
Критика нынешних положений вещных прав, которую высказывал в своем выступлении Е. Суханов, была основана в том числе на неверном определении термина «недвижимость», которое имеет место в ГК РФ.
В советский период проблема необходимости ограниченных вещных прав не вставала, потому что частной собственности на землю закон не предусматривал. Спорить о праве на нее не имело смысла. Но сейчас, когда частная собственность на землю существует полтора десятка лет, такая система прав остро необходима. При этом следует учитывать, что любые вещные права связаны только с землей. Именно для этого они созданы и иначе не имеют смысла. Вещных прав на движимые вещи быть не может. Те же здания и сооружения без земли представляют собой только совокупность стройматериалов. Но признать, что здание, строение и сооружение являются частью земельного участка, для российских юристов довольно сложно. Это утверждение разрушает все парадигмы, заложенные в нынешнем законодательстве.
В то же время земля необходима абсолютно для любой деятельности. Скажем, компания, офис которой расположен на 25-м этаже небоскреба, тоже пользуется землей, ведь без нее этот небоскреб не смог бы существовать. Следовательно, не было бы и офиса. Из этого следует, что пользователи зданий должны иметь некоторые права на землю. Дефицит земли может компенсировать система ограниченных вещных прав как юридически прочного участия одного лица в праве собственности другого лица на земельный участок.
В российском праве то, что находится на земле и связано с ней (здания, строения, сооружения), относится к недвижимости. Это минус как с точки зрения юридической, так и экономической. Эти объекты — лишь часть земельного участка. И когда возможности получить право собственности у лица нет, оно должно иметь возможность претендовать на пользование участком посредством пользования его частями, но в то же время будучи уверенным, что данного права его не лишат. Последнему условию аренда совершенно не отвечает. У арендатора, по сути, нет 100-процентных гарантий того, что его не лишат пользования предметом аренды. И даже принцип следования обременению в виде аренды при смене арендодателя его не спасет, он лишь внес путаницу в природу арендных отношений, придав им вещный оттенок. На самом деле аренда — это право обязательственное. Даже если арендатор обставит себя со всех сторон всеми возможными гарантиями своих прав и интересов, все равно это право не будет вещным. Потому что вещное право связано с непосредственным господством субъекта над вещью. А какое господство у арендатора над предметом аренды? Между арендатором и предметом аренды всегда стоит посредник — арендодатель. Не важно, собственник он или нет.
На сегодняшний момент свыше 90% земли в России находится в государственной собственности, в то время как 90% находящихся на земле зданий и строений находятся в частной собственности. Это влечет за собой высокую коррупциогенность договоров аренды. Е. Суханов приводит пример: предприниматель, намеренный построить здание на земельном участке, должен заключить договор аренды такого участка с публичным субъектом. Но на деле договор заключается с конкретным государственным или муниципальным служащим, который часто имеет в этом свой, всем известный интерес. За пять лет, на которые будет заключен договор аренды, ничего серьезного на земельном участке построить не удастся. Только оформление разрешительной документации может занять три года из пяти. А это значит, что спустя пять лет перед предпринимателем вновь возникнет необходимость заключить договор аренды. И есть риск, что для установления размера арендной платы в разумных пределах бизнесмену придется заплатить отдельно. В случае же, если он сможет получить право застройки на 99 лет, проблема коррупции в этой сфере сойдет на нет. «В России 99 лет — это целая вечность», — усмехнулся спикер.
Проблема регулирования вещных прав на землю осложняется тем, что Единый государственный реестр прав на недвижимое имущество и сделок с ним до сих пор не имеет свойства публичной достоверности. Сейчас публичной достоверностью обладает только Единый государственный реестр юридических лиц, и это большой шаг вперед.
В отношении ЕГПР это не так: права на землю могут удостоверяться и иными способами, если они возникли до начала существования Реестра. Он начал действовать в 1997—1998 гг., тогда как право частной собственности на землю возникло на несколько лет раньше. Потому порой установить, в чьей собственности находится земля и какие имеются обременения, невозможно. Нет гарантии, что, купив земельный участок, новый собственник не окажется стороной по спору, когда окажется, что право на этот объект было ранее подтверждено, например, справкой из сельсовета.
к сведению
Законопроект «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации», внесенный Президентом РФ в Госдуму в феврале 2012 г. и предполагающий реформу гражданского законодательства, действительно содержал закрытый перечень ограниченных вещных прав, некоторые из которых сейчас в Кодексе не закрепляются.
Так, в систему ограниченных вещных прав предлагалось включить:
- право постоянного землевладения;
- право застройки;
- сервитут;
- право личного пользовладения;
- ипотеку;
- право приобретения чужой недвижимой вещи;
- право вещной выдачи;
- право оперативного управления;
- право ограниченного владения земельным участком.
Все перечисленные права должны устанавливаться в отношении вещи, собственником которой является иное лицо.
Из этого списка в гражданском законодательстве сейчас закреплены сервитут, ипотека (но не как вещное право, а как разновидность залога — способа обеспечения исполнения обязательств) и право оперативного управления.
Правда, сохранятся ли перечисленные положения в тексте законопроекта к тому моменту, когда он будет рассматриваться депутатами во втором чтении, неизвестно. Как отметил Е. Суханов во время своего выступления, две части из девяти, посвященные юридическим лицам и вещным правам, до сих пор не рассмотрены. Хотя в них содержатся поправки в часть первую Гражданского кодекса РФ, в то время как сейчас Госдума уже готовится рассматривать во втором чтении часть поправок, вносящих изменения в четвертую часть Кодекса. Таким образом, две спорные части остались в закромах.