Законодательно право акционеров на заключение корпоративных соглашений было закреплено еще в 2009 г. Юридическое сообщество тогда назвало это нововведение существенным шагом в развитии корпоративного законодательства. Однако использованию всех преимуществ данных соглашений мешает слишком консервативное отношение судей. Обычно в спорных ситуациях суды отдают приоритет уставу АО.
законе предусмотрены две конструкции — акционерное соглашение и договор об осуществлении прав участников. По своей правовой природе, а также по целям и задачам применения они практически тождественны.
Акционеры (участники) и до появления института корпоративных соглашений оформляли между собой организационные корпоративные договоры. Об этом указано, в частности, в п. 10 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.03.2010 № 135 «О некоторых вопросах, связанных с применением статьи 5 Федерального закона от 20.12.2008 № 312-ФЗ „О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации“».
Сейчас эту возможность активно использует бизнес, причем не только отечественный. Иностранные инвесторы все чаще настаивают на применении российского корпоративного права и его инструментов при сделках слияний и поглощений, создании совместных предприятий и др. Правда, в таких случаях они пытаются подстраховаться и составить документы, учитывающие нормы иностранного права и предусматривающие рассмотрение спора не в российских юрисдикциях.
Как все начиналось
Среди правоприменителей институт корпоративных соглашений, объединивший акционерные соглашения и договоры об осуществлении прав участников, является объектом многочисленных дискуссий о правовой природе, значении, предмете, сторонах, условиях, продуктивности, праве применения и проч.
Между тем судебная практика не может похвастаться таким пристальным вниманием к данному институту. Во-первых, корпоративные соглашения по сравнению с другими коммерческими договорами не так распространены в деловом обороте. Соглашения участников заключаются по серьезным проектам после глубокого исследования потенциальными сторонами сделки друг друга, взвешивания всех за и против, структурирования и оформления отношений профессиональными консультантами. Во-вторых, такие договоры считаются строго конфиденциальными, закрепляющими «интимные» вопросы управления компанией ее владельцами, например, в рамках реализации крупного инвестиционного проекта. Стороны понимают, что многие обязательства, которые они берут на себя, нередко носят декларативный либо неоднозначный, абстрактный характер, их точное и эффективное исполнение зависит от доброй воли участников сделки. При формулировании условий корпоративного договора стороны пытаются закрепить баланс интересов всех участников, а при неисполнении или ненадлежащем исполнении его условий — разрешить разногласия во внесудебном порядке, чтобы не оглашать условия сделки, не затягивать конфликт и не зависеть от мнения судей по вопросам, касающимся больше бизнеса, чем права.
До лета 2009 г., пока в законе отсутствовали специальные указания на договорные конструкции, сходные с договорами об осуществлении прав акционеров (участников) хозяйственных обществ, в судебной практике редко встречались дела по спорам о действительности и/или применении таких сделок в российском правовом поле. Их не больше десятка.
Наиболее известное дело «МегаФона»1, когда несколько иностранных акционеров сотового оператора оспорили соглашение акционеров 2001 г. по шведскому праву, заключенное другими акционерами ОАО «МегаФон». При рассмотрении спора три инстанции пришли к выводу о недействительности сделки, поскольку ее условия противоречили законодательству и учредительным документам общества. Договорные положения о распоряжении акционерами своими правами на акции были оценены как отказ от права, не допустимый ГК РФ.
По другому делу2 было признано недействительным соглашение акционеров компании «Русский стандарт Страхование» 2003 г. по праву Англии. Суд также сослался на несоответствие условий оспариваемой сделки не только закону, но и уставу. Оценив структуру и содержание соглашения в целом, он отметил, что воля сторон была направлена на заключение договора, который имел все признаки учредительного. Однако его заключение в отношении АО противоречило императивным нормам, поскольку относительно данной организационно-правовой формы он не предусмотрен.
По этим делам суды указали на недопустимость приоритета соглашения над уставом. Кроме того, были признаны незаконными положения, определяющие кворум и порядок голосования по вопросам компетенции органов общества, опционные условия, правила согласования и выдвижения кандидатур органов управления, условия, ограничивающие конкуренцию
и/или сферы деятельности корпорации, устанавливающие для отдельных акционеров специальные права и привилегии, подчиняющие корпоративный договор нормам иностранного права в связи с противоречием такого положения публичному порядку РФ, и др.
О применимости акционерного соглашения (ЗАО «КМ Инвест» 2007 г.) речь шла и в другом деле3. Вместе с тем вопрос о признании его недействительным не возникал. Предметом иска являлось требование члена совета директоров и одновременно акционера ЗАО «КМ Инвест» признать недействительными конкретные решения совета директоров общества об одобрении сделок по отчуждению акций и привлечению заемного финансирования. Ответчик пытался обосновать несостоятельность доводов истца, сославшись на конкретное условие соглашения акционеров, в котором было указано, в частности, на приоритет его положений над уставом общества. Суд не принял это во внимание. Соглашение ни частично, ни в целом не было признано недействительным, правда, и юридической силы не получило.
Эффективны ли соглашения сегодня?
Ситуация практически не изменилась. Таких дел мало. Суды по-прежнему критически оценивают их условия на предмет соответствия нормам действующего законодательства и устава хозяйственного общества. Можно выделить два спора, затрагивающих проблему юридической силы корпоративных соглашений.
В одном деле4 рассматривалась законность заключения и содержания акционерного соглашения ЗАО «Агро» 2010 г. по праву Швеции. Кроме выводов о совершении сделки неуполномоченным лицом дополнительным основанием для признания ее недействительной стало следующее. По мнению судов, договор был направлен на изменение установленного законодательством РФ порядка и способов управления акционерным обществом, поэтому не являлся договором акционеров об осуществлении прав, удостоверенных акциями, и/или об особенностях осуществления акционерами прав на акции. Стороны неправомерно распространили действия соглашения не только на себя, но и на само общество — ЗАО «Агро», его органы управления и работников, а также на его дочерние и зависимые общества.
Суды руководствовались еще и тем, что акционерное соглашение не может изменять (дополнять)5 положения устава и противоречить нормам, регулирующим правоотношения в области создания и управления акционерным обществом. Установление в договоре иного, чем предусмотрено в уставе, порядка созыва, сроков проведения общего собрания, введения нового органа управления (временной администрации), не закрепленного уставом, недопустимо. Так же как в делах «МегаФона» и «Ренессанс Капитал Страхования», был сделан вывод, что к оспариваемой сделке применяется исключительно российское право, а не установленное ее сторонам законодательство Швеции.
Еще одно дело касалось договора об осуществлении прав участников ООО «Верный знак»6. Один из двух участников общества, владеющий 20% уставного капитала, обратился с иском к другому, которому принадлежало 80% уставного капитала, о признании ряда положений заключенного между ними корпоративного договора недействительными.
После долгого рассмотрения требований суды «на втором круге» согласились с ними и удовлетворили иск. Они заключили, что договор в оспариваемой части противоречит действующему законодательству (в том числе ГК РФ и Закону об ООО), поскольку его условия ограничивают правоспособность истца по сравнению с законом. Право на участие в управлении делами общества является неотъемлемым для участника общества, и утрата права собственности на долю в уставном капитале не может служить мерой ответственности за его осуществление. Кроме того, суд первой инстанции ссылался на то, что устав ООО не содержит положений о дополнительных правах и обязанностях участников, принятых в установленном порядке на собрании. В связи с этим закрепление таких прав и обязанностей в корпоративном договоре незаконно.
Резюме
Не оценивая обоснованности выводов судов (многие из них более чем сомнительны), рассмотрим причины возникновения такой ситуации и выводы, которые можно сделать из анализа приведенных судебных актов.
Неблагоприятное отношение к корпоративным соглашениям объясняется, во-первых, излишней императивностью текущего корпоративного законодательства, во-вторых, консервативным подходом судей, не понимающих практической ценности и необходимости данного института, в-третьих, недостаточной проработанностью условий соглашения.
Последняя причина субъективна и связана, как правило, с тем, что составители соглашений иногда злоупотребляют инкорпорированием чуждых российскому праву или неоднозначных юридических конструкций в отечественный документ.
В условиях консерватизма судей и излишней императивности при подготовке российских корпоративных договоров необходимо учитывать не только все обязательные правовые нормы, но и диспозитивные, указывающие, какие вопросы по управлению обществом регулирует только устав.
Положения устава и соглашения участников должны соотноситься друг с другом или хотя бы не противоречить друг другу. Идеальный вариант — дублировать положения в обоих документах. Однако в уставе акционерного общества это сделать сложно, поскольку регулирование деятельности менее гибкое, чем в обществах с ограниченной ответственностью. Более того, дублирование сводит на нет одно из конкурентных преимуществ корпоративного соглашения — конфиденциальность.
Конечно же приведенная практика свидетельствует о снижении эффективности корпоративных соглашений как инструмента регулирования внутренних отношений владельцев корпораций. Тем не менее пока нельзя говорить о завершении формирования судебной практики по данному институту: она единична и не вполне соответствует тем целям, которые преследовал законодатель при внесении изменений летом 2009 г. в законы об АО и ООО.
Толкование любых нормативных правил должно основываться не только на букве, но и на духе закона. Не исключено, что тренд неглубокой критической оценки корпоративных соглашений изменится в сторону либерализации. В противном случае они так и останутся джентльменскими соглашениями, не обеспеченными правовой защитой со стороны государства.
Даже в минусах есть плюсы
Дублирование положений корпоративного соглашения и устава способно принести определенную пользу: при нарушении устава законом установлены одни последствия (например, признание корпоративных резолюций недействительными), а при нарушении договора можно предусмотреть гражданско-правовую ответственность и применить способы обеспечения исполнения обязательства. Поэтому преждевременно говорить, что корпоративные соглашения неэффективны или бесполезны.
К сведению
Письмо Минэкономразвития России от 14.09.2009 № ДО6-2643 «О разъяснении изменений, внесенных в Федеральный закон „Об акционерных обществах“, в части регулирования института акционерных соглашений» (извлечение)
Департамент корпоративного управления считает необходимым подчеркнуть высокую важность института акционерных соглашений с учетом современных экономических целей Российской Федерации: создание инновационной экономики, повышение ее инвестиционной привлекательности и защиты прав собственности. В этой связи применение соответствующих положений Закона должно строиться на общих принципах гражданского законодательства Российской Федерации: автономии воли, свободы договора, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, необходимости беспрепятственного осуществления гражданских прав и их судебной защиты. Считаем недопустимым ограничительное толкование отдельных норм Закона с целью превентивной защиты от возможных злоупотреблений. При этом защита нарушенных прав отдельных участников акционерных соглашений должна осуществляться на основании специальных механизмов Гражданского кодекса Российской Федерации: недействительности кабальных сделок, полностью или в части, сделок, совершенных с выходом за пределы ограничений полномочий и т.п.
Предмет акционерного соглашения определен во втором предложении пункта 1 статьи 32.1 Закона. Согласно данной норме предметом акционерного соглашения является согласование порядка и условий осуществления сторонами акционерного соглашения прав, удостоверенных акциями, и (или) прав на акции. В этой связи следует отграничивать акционерное соглашение, например, от договоров, устанавливающих обязательство по передаче имущества.
1 Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 21.03.2006 № Ф04- 2109/2005 (14105-А75-11), Ф04- 2109/2005 (15210-А75-11), Ф04- 2109/2005 (15015-А75-11), Ф04- 2109/2005 (14744-А75-11), Ф04- 2109/2005 (14785-А75-11).
2 Решение Арбитражного суда г. Москвы от 26.12.2006 по делу № А40-62048/06-81-343.
3 Решение Арбитражного суда г. Москвы от 13.03.2008 по делу № А40-68771/06-81-413.
4 Постановление ФАС Поволжского округа от 25.05.2011 по делу № А57-7487/2010, постановление Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от 16.11.2010 по делу № А57-7487/2010.
5 По нашему мнению, подход суда о невозможности дополнять положения устава посредством заключения корпоративного договора, неверный и может сделать соглашение участников мертвым институтом. Если дополнение не противоречит императивным нормам и уставу, значит, оно правомерно. В гражданском законодательстве отсутствуют нормы, которые свидетельствовали бы об обратном.
6 Постановление ФАС Московского округа от 30.05.2011 № КГ-А40-140918/09-132-894, постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 17.02.2011 № 09АП-34453/2010, решение Арбитражного суда г. Москвы от 24.11.2010 по делу № А40-140918/09-132-894. На наш взгляд, данное дело непоказательно для формирования судебной практики, поскольку является предметом целенаправленных спекуляций и манипулирования судом. Стороны по делу не имели действительных разногласий и поставили эксперимент, о котором сообщили в СМИ. Есть сомнения в профессиональности составления сторонами оспариваемого договора и серьезности аргументов защиты, поскольку дело не настоящее. Это всего лишь PR-ход.