Президиум Верховного суда РФ 26 декабря 2018 г. утвердил Обзор судебной практики Верховного суда Российской Федерации № 4 (2018), в котором приведены разъяснения Судебной коллегии по экономическим спорам по вопросам применения законодательства о налогах и сборах и страховых взносах.
В Обзоре представлены девять правовых позиций. О пяти из них мы уже рассказывали (см. «ЭЖ-Бухгалтер», 2018, № 27, № 32 и № 41). В этом материале рассмотрим оставшиеся четыре.
Доходы иностранной компании, аналогичные указанным в подп. 1—9 п. 1 ст. 309 НК РФ
Обязанность налогового агента по исчислению, удержанию и перечислению в бюджет налога при выплате дохода иностранной организации распространяется на все пассивные доходы, экономическим источником возникновения которых является территория Российской Федерации (п. 36 Обзора, Определение Верховного суда РФ от 07.09.2018 по делу № 309-КГ18-6366).
Суть спора
Российская организация в 2011 г. заключила договоры, по условиям которых иностранная компания, не состоящая на учете в налоговых органах РФ, оказывает услуги по развитию проекта по утилизации отходов.
По результатам выездной проверки за 2010—2011 гг. налоговики пришли к выводу, что российская организация неправомерно учла в расходах по налогу на прибыль затраты по вышеуказанным договорам. Оспорить в суде результаты проверки организации не удалось. Суды сочли доказанным отсутствие реальных хозяйственных отношений с иностранной компанией и создание российской организацией формального документооборота по исполнению не имеющих разумной деловой цели и экономического смысла договоров в целях получения необоснованной налоговой выгоды.
В рамках повторной выездной проверки инспекторы снова доначислили налог на прибыль. Теперь причиной стало то, что организация, перечисляя иностранной компании денежные суммы по заключенным с ней договорам, не выполнила обязанности налогового агента и не удержала с этих сумм налог. Налоговики расценили перечисленные суммы как безвозмездную выплату в адрес иностранной компании. А в силу положений п. 1 ст. 309 НК РФ российская организация, выплачивающая иностранной компании доход, не связанный с ведением ею предпринимательской деятельности в России, признается налоговым агентом и должна удержать из выплачиваемых сумм налог и уплатить его в бюджет РФ.
Организация с этим не согласилась и вновь обратилась в суд. По ее мнению, выплаченные суммы являются доходом от оказания услуг, который в силу положений п. 2 ст. 309 НК РФ обложению налогом у источника выплаты не подлежит.
Выводы арбитражных судов
Мнения судей разошлись. Так, суд первой инстанции поддержал налоговиков. Он исходил из того, что перечисление произведено российской организацией в отсутствие какого-либо встречного представления со стороны иностранной компании, что подтверждается вступившими в силу решениями судов, признавших отношения между ними формальными. И поскольку денежные средства перечислены организацией в адрес иностранной компании вне связи с ведением ею предпринимательской деятельности в России, с этих сумм организация как налоговый агент должна была удержать налог. При этом суд первой инстанции отметил, что положения п. 2 ст. 309 НК РФ в данном случае неприменимы.
Однако апелляционный и кассационный суды встали на защиту организации. Они указали, что, исходя из положений ст. 423 ГК РФ, отношения сторон по договору могут быть квалифицированы как безвозмездные при наличии следующих признаков:
-
предоставление по безвозмездному договору осуществляет только одна из сторон, при этом у второй стороны отсутствуют встречные обязательства;
-
в договоре или нормативно-правовом акте должно содержаться прямое и однозначное указание на безвозмездный характер, ясно выраженное намерение совершить безвозмездную сделку.
Однако в договорных отношениях между организацией и иностранной компанией оба признака отсутствуют. Признание сделки мнимой или притворной само по себе не означает, что имело место безвозмездное перечисление денежных средств и возник объект налогообложения на территории РФ.
Аргументы Верховного суда
Судебная коллегия по экономическим спорам отметила, что апелляционный и окружной суды не учли следующее.
Из взаимосвязанных положений абз. 1 и подп. 10 п. 1 ст. 309 НК РФ следует, что перечень облагаемых налогом доходов иностранных организаций является открытым. При этом необходимо, чтобы местом возникновения экономической выгоды (дохода) была территория РФ. Не облагаются налогом у источника выплаты только доходы иностранной компании от продажи товаров (работ, услуг, имущественных прав) на территории РФ (п. 2 ст. 309 НК РФ). Таким образом, по общему правилу, доходами от источников в РФ, подлежащими налогообложению, считаются все выплаты, не связанные с ведением иностранной организацией деятельности в РФ, экономическим источником возникновения которых является территория государства.
Материалами дела установлено, что спорные денежные средства по факту представляли собой часть имущества (капитала) организации, связанного по источнику своего образования с территорией РФ, распределенного в пользу иностранной компании с ведома российской организации и на безвозвратной основе. То есть имела место выплата иностранной компании пассивного дохода. В связи с этим у организации, исходя из подп. 10 п. 1 ст. 309 НК РФ, возникла задолженность перед бюджетом в размере налога, не удержанного при выплате дохода иностранной компании, а также соответствующих сумм пеней.
Итак, Верховный суд определил, что следует считать иными аналогичными доходами, упомянутыми в подп. 10 п. 1 ст. 309 НК РФ. Это любые доходы, связанные с территорией РФ, которые выплачиваются иностранной компании не в связи с реализацией ею на территории РФ товаров (работ, услуг), имущественных прав.
Похожий вывод содержится в письмах Минфина России от 17.07.2015 № 03-08-05/41253, от 13.01.2015 № 03-08-05/69442. Финансисты разъяснили, что аналогичность доходов, указанных в подп. 10 п. 1 ст. 309 НК РФ, заключается не в схожести их с каким-либо из видов доходов, перечисленных в подп. 1—9 п. 1 ст. 309 НК РФ, а в том, что они относятся к доходам от источников в РФ, не связанным с деятельностью иностранной организации.
Допвзносы на выплаты работающим пенсионерам
Страховые взносы по дополнительному тарифу за работников, выработавших льготный стаж для досрочного назначения трудовой пенсии по старости и получающих пенсию, но продолжающих работать в особых условиях труда, обязательны к уплате в Пенсионный фонд (п. 39 Обзора, Определение Верховного суда РФ от 07.09.2018 № 309-КГ18-5069).
Суть спора
Сразу скажем, что речь в деле шла о страховых взносах по дополнительному тарифу, начисляемых в соответствии с ч. 2 ст. 58.3 Федерального закона от 24.07.2009 № 212-ФЗ «О страховых взносах в Пенсионный фонд Российской Федерации, Фонд социального страхования Российской Федерации, Федеральный фонд обязательного медицинского страхования» (далее — Закон № 212-ФЗ).Но поскольку положения ст. 428 НК РФ, в соответствии с которыми применяются дополнительные тарифы страховых взносов в настоящее время, аналогичны положениям ч. 2 ст. 58.3 Закона № 212-ФЗ, выводы Верховного суда могут быть применены и к страховым взносам, исчисляемым по правилам НК РФ.
Управление ПФР провело в компании выездную проверку правильности начисления и уплаты страховых взносов. По ее результатам контролеры доначислили страховые взносы по дополнительному тарифу на выплаты сотрудникам, занятым на работах, указанных в подп. 17 ч. 1 ст. 30 Федерального закона от 28.12.2013 № 400-ФЗ «О страховых пенсиях» (далее — Закон № 400-ФЗ). Обосновали они это тем, что в силу ч. 2 ст. 58.3 Закона № 212-ФЗ дополнительные тарифы применяются к выплатам в пользу физических лиц, занятых на видах работ, указанных в подп. 2—18 ч. 1 ст. 30 Закона № 400-ФЗ.
Компания обратилась в суд. Она считала, что не должна начислять взносы по дополнительному тарифу, поскольку работники, занятые на работах, указанных в подп. 17 ч. 1 ст. 30 Закона № 400-ФЗ, уже выработали льготный стаж для досрочного назначения страховой пенсии по старости и получают пенсию.
Выводы арбитражных судов
Суды трех инстанций поддержали компанию. Они указали, что страховые взносы по дополнительному тарифу направлены на обеспечение прав работников на получение досрочной пенсии. Поэтому страхователь несет обязанность по их исчислению только с сумм выплат, производимых работникам, не выработавшим льготный стаж.
Работающим пенсионерам компании, занятым на работах, указанных в подп. 17 ч. 1 ст. 30 Закона № 400-ФЗ, уже была назначена трудовая пенсия по старости в связи с работой в особых условиях труда, которую они получают. Повторного назначения им указанной пенсии, а соответственно, исчисления в этих целях какого-либо льготного стажа действующее законодательство не предусматривает. Поэтому применение в такой ситуации дополнительного тарифа не соответствует целям его установления.
Аргументы Верховного суда
Судебная коллегия по экономическим спорам с выводом нижестоящих судов не согласилась. Она указала, что согласно положениям ст. 58.3 Закона № 212-ФЗ условием, при котором страховые взносы следует уплачивать по дополнительным тарифам, является занятость на соответствующих видах работ. Никаких исключений для работников, уже выработавших льготный стаж для досрочного назначения трудовой пенсии по старости в связи с работой в особых условиях труда и получающих указанную пенсию, Закон № 212-ФЗ не содержит. В статье 9 Закона № 212-ФЗ выплаты в пользу лиц, являющихся получателями упомянутых досрочных пенсий и продолжающих работать в особых условиях труда, не поименованы в качестве исключения из объекта обложения страховыми взносами.
Верховный суд отметил, что уплатой страховых взносов обеспечиваются не только частные интересы застрахованных лиц, но и публичные интересы, связанные с реализацией принципа социальной солидарности поколений. Этот принцип заложен в ст. 3 Федерального закона от 15.12.2001 № 167-ФЗ «Об обязательном пенсионном страховании в Российской Федерации» (далее — Закон № 167-ФЗ). Ею установлено, что тариф страховых взносов в Пенсионный фонд делится на солидарную и индивидуальную части. При этом солидарная часть тарифа направляется на формирование денежных средств для фиксированной части пенсии. А индивидуальная часть тарифа предназначена для формирования накопительной пенсии.
В соответствии со ст. 33.2 Закона № 167-ФЗ дополнительный тариф составляет солидарную часть тарифа страховых взносов. При этом страховые взносы по дополнительным тарифам предназначены для общей системы формирования пенсий всем работникам, работающим во вредных и опасных условиях труда.
Таким образом, дополнительный тариф страховых взносов имеет цель обеспечить выплаты досрочных страховых пенсий в государственном масштабе. Поэтому с вознаграждений в пользу работников, выработавших льготный стаж для досрочного назначения трудовой пенсии по старости и получающих пенсию, но продолжающих работать в особых условиях труда, работодатель обязан исчислять страховые взносы по дополнительным тарифам в общеустановленном порядке.
Отметим, что вывод Верховного суда полностью согласуется с позицией Минфина России (письмо от 25.09.2018 № 03-15-07/68350, доведено до сведения нижестоящих налоговых органов письмом ФНС России от 01.10.2018 № БС-4-11/19048@) и Минтруда России (письмо от 05.06.2013 № 17-3/10/2-3105) по данному вопросу.
Штраф за ошибки по страховым взносам до 2017 г.
Применение положений ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ с 1 января 2017 г. к деяниям, совершенным до этой даты, допустимо только в том случае, если в системе действующего правового регулирования, с учетом фактических обстоятельств конкретного дела, исчисленный размер штрафа меньше или равен размеру штрафа, исчисленному согласно п. 1 ст. 119 НК РФ (п. 37 Обзора, Определение Верховного суда РФ от 02.07.2018 № 303-КГ18-1094).
Суть спора
Управление ПФР провело в компании проверку правильности исчисления и уплаты страховых взносов. По ее результатам 1 февраля 2017 г. контролеры вынесли решение о привлечении компании к ответственности по ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ за просрочку сдачи расчета по форме РСВ-1 за полугодие 2016 г. на четыре дня.
Сумма штрафа составила более 1 млн руб. Напомним, что размер штрафа по ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ определяется как 5% от суммы страховых взносов, начисленной к уплате за последние три месяца отчетного (расчетного) периода, за каждый полный или неполный месяц со дня, установленного для представления расчета по страховым взносам, но не более 30% указанной суммы и не менее 1000 руб.
Компания посчитала, что сумма штрафа является несоразмерной, не соответствует характеру и тяжести совершенного правонарушения и не отвечает требованиям Конституции РФ. Она обратилась в суд с требованием признать решение управления ПФР незаконным.
Выводы арбитражных судов
Суды трех инстанций требование компании удовлетворили.
Согласно ч. 2 ст. 54 Конституции РФ никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением. Если после совершения правонарушения ответственность за него устранена или смягчена, применяется новый закон.
Закон № 212-ФЗ утратил силу с 1 января 2017 г., включая положения ч. 1 ст. 46, предусматривающие ответственность плательщика страховых взносов за несвоевременное представление расчета по начисленным и уплаченным страховым взносам. В силу конституционных норм привлечение к ответственности по норме закона, утратившего силу, не допустимо. В связи с этим решение управления ПФР о привлечении компании к ответственности по ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ, вынесенное после 1 января 2017 г., является недействительным.
Аргументы Верховного суда
Высшие арбитры отметили, что, действительно, Закон № 212-ФЗ утратил силу с 1 января 2017 г., однако в соответствии со ст. 20 Федерального закона от 03.07.2016 № 250-ФЗ органы Пенсионного фонда продолжают осуществлять контроль за правильностью исчисления, полнотой и своевременностью уплаты (перечисления) страховых взносов в государственные внебюджетные фонды, подлежащих уплате за отчетные (расчетные) периоды, истекшие до 1 января 2017 г.
С 1 января 2017 г. администрирование страховых взносов осуществляют налоговики. Ответственность за непредставление в контролирующий орган в установленный срок расчета по страховым взносам, которая была предусмотрена ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ, теперь установлена п. 1 ст. 119 НК РФ. При этом существо противоправного деяния осталось неизменным, равно как и волеизъявление законодателя о его наказуемости.
Согласно правовой позиции, изложенной в постановлении Конституционного суда РФ от 17.01.2018 № 3-П, применение положений ч. 1 ст. 46 Закона № 212-ФЗ с 1 января 2017 г. к деяниям, совершенным до этой даты, допустимо, только если размер штрафа меньше или равен размеру штрафа, исчисленному в соответствии с п. 1 ст. 119 НК РФ. В ином случае применению к соответствующим деяниям подлежит п. 1 ст. 119 НК РФ.
В результате Судебная коллегия Верховного суда направила дело на новое рассмотрение, указав, что суду следует при вынесении решения учесть вышеуказанную правовую позицию Конституционного суда, а также доводы компании о наличии смягчающих ответственность обстоятельств, позволяющих снизить размер штрафных санкций.
Амортизация основных средств, приобретенных за счет бюджета
Если амортизируемое имущество, полученное унитарным предприятием в оперативное управление или хозяйственное ведение, было приобретено (создано) за счет средств целевого бюджетного финансирования, то амортизация по такому имуществу не начисляется (п. 33 Обзора, Определение Верховного суда РФ от 17.07.2018 № 307-КГ18-1836).
Суть спора
На балансе унитарного предприятия находились транспортные средства, приобретенные за счет средств бюджета субъекта РФ и переданные предприятию в хозяйственное ведение. На указанное имущество предприятием была начислена амортизация.
При проведении проверки налоговики исключили из состава расходов начисленную амортизацию и, соответственно, доначислили налог на прибыль. Принимая это решение, налоговый орган руководствовался подп. 3 п. 2 ст. 256 НК РФ, согласно которому имущество, приобретенное (созданное) с использованием бюджетных средств целевого финансирования, не подлежит амортизации.
Предприятие с налоговиками не согласилось. По его мнению, основными условиями отнесения амортизируемого имущества к не подлежащему амортизации в соответствии с подп. 3 п. 2 ст. 256 НК РФ являются два фактора: приобретение данного имущества за счет средств бюджета и нахождение его в собственности. В данном случае спорные основные средства приобретены за счет средств областного бюджета не предприятием, а собственником имущества предприятия. Исходя из норм действующего законодательства, унитарное предприятие, получив в хозяйственное ведение имущество, не становится его собственником, поэтому спорное имущество подлежит амортизации в силу п. 1 ст. 256 НК РФ.
Выводы арбитражных судов
Суды трех инстанций поддержали налоговиков.
В соответствии с п. 1 ст. 256 НК РФ амортизируемое имущество, полученное унитарным предприятием от собственника имущества унитарного предприятия в оперативное управление или хозяйственное ведение, подлежит амортизации у данного унитарного предприятия в порядке, установленном главой 25 НК РФ.
Перечень имущества, не подлежащего амортизации, определен в п. 2 ст. 256 НК РФ. К нему, в частности, относится имущество, приобретенное (созданное) с использованием бюджетных средств целевого финансирования (подп. 3 п. 2 ст. 256 НК РФ). Поскольку предприятие начислило амортизацию на спорное имущество, приобретенное за счет бюджетных средств целевого финансирования и переданное в хозяйственное ведение, и учло амортизационные отчисления в составе расходов по налогу на прибыль, решение налоговиков об исключении этих сумм является законным и обоснованным.
Аргументы Верховного суда
Судебная коллегия по экономическим спорам признала вывод нижестоящих судов верным. Она указала, что если амортизируемое имущество, которое получено унитарным предприятием в оперативное управление или хозяйственное ведение, было приобретено (создано) за счет средств целевого бюджетного финансирования, то амортизация по такому имуществу не начисляется. При этом не должно иметь значения, были ли средства бюджетного финансирования использованы для приобретения объектов основных средств непосредственно публично-правовым образованием либо направлены унитарному предприятию на эти цели из соответствующего бюджета, имея в виду экономическую однородность указанных способов формирования имущества унитарного предприятия.
Высшие арбитры отметили, что амортизация начисляется унитарным предприятием не во всех случаях, а в ситуации, когда амортизируемое имущество, полученное в оперативное управление или хозяйственное ведение, ранее находилось у другого унитарного предприятия и было им создано в рамках осуществления коммерческой деятельности, то есть вне связи с использованием бюджетного целевого финансирования. А поскольку в рассматриваемой ситуации предприятие приняло к учету основные средства, приобретенные публично-правовым образованием за счет средств бюджетного финансирования, в силу подп. 3 п. 2 ст. 256 НК РФ данные объекты амортизации в целях налогообложения не подлежали.
Отметим, что аналогичного мнения придерживается и Минфин России (письмо от 21.02.2017 № 03-03-06/1/9856).