Компания подала иск о признании государственного контракта недействительным и о возврате платы за право на заключение этого контракта из-за недействительной банковской гарантии, которую сама же и предоставила. В Определении от 14.06.2016 № 306-ЭС16-606 по делу № А55-10730/2014 ВС РФ указал, что компания повела себя недобросовестно, поэтому заявление о недействительности контракта не имеет значения, а плата за право заключить контракт возврату не подлежит.
Суть дела
Управление Росимущества по Самарской области (далее — заказчик) организовало электронный аукцион на оказание услуг по реализации арестованного имущества. В процессе его проведения цена контракта была снижена до нуля, поэтому аукцион проводился на право заключить государственная контракт. Такая возможность была предусмотрена в ч. 9 ст. 41.11 действовавшего на тот момент Федерального закона от 21.07.2005 № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд» (далее — Закон № 94-ФЗ, сейчас это указано в ч. 11 ст. 69 Федерального закона от 05.04.2013 № 44-ФЗ «О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд», далее — Закон № 44-ФЗ). В этом случае предлагаемая претендентами стоимость уже не связана с ценой контракта, так как она составляет ноль, а представляет собой выкупную стоимость (оплату) приобретения права на заключение контракта. Аукцион выиграла компания, предложившая наиболее высокую цену за это право — более 1,5 млн руб.
В аукционной документации было предусмотрено требование об обеспечении исполнения государственного контракта в виде безотзывной банковской гарантии или в виде передачи заказчику в залог денежных средств, в том числе в форме вклада (депозита). Компания выбрала первый вариант и предоставила банковскую гарантию. Затем стороны подписали контракт, и компания оплатила 1,5 млн руб. за право заключить этот государственный контракт. Но не успела она начать исполнение своих обязательств, как заказчик направил уведомление о расторжении государственного контракта в одностороннем порядке. Дело в том, что уже после его заключения заказчик провел проверку банковской гарантии, и оказалось, что банк ее не выдавал (на тот момент реестра банковских гарантий не было). Причем ситуация с выдачей банковской гарантии была крайне сомнительная: сразу после выдачи банковской гарантии банк направил письмо с подтверждением ее выдачи, а через два месяца прислал ответ, что все-таки не выдавал банковскую гарантию, а действия организации, через которую участник закупки оплатил ее, являются мошенническими. Сама же компания заявляла, что оплачивала гарантию через некую организацию-посредника и не знала о ее недействительности.
В любом случае компания предоставила недостоверную информацию о своем соответствии требованиям, предъявляемым аукционной документацией, что позволило ей стать победителем аукциона. В данной ситуации заказчик обязан расторгнуть контракт в одностороннем порядке (ч. 7 ст. 19.2 Закона № 94-ФЗ, ч. 15 ст. 95 Закона № 44-ФЗ). При этом вернуть внесенную плату за право заключить государственный контракт в размере 1,5 млн руб. заказчик отказался.
Тогда компания попыталась вернуть внесенную плату другим путем: она подала иск о признании государственного контракта недействительным и взыскании с заказчика 1,5 млн руб., уплаченных за право заключить контракт. Она ссылалась на то, что с ее стороны не было представлено обеспечение исполнения контракта в виде безотзывной банковской гарантии, а значит, отсутствовали основания для заключения государственного контракта. А поскольку контракт был заключен в нарушение требований ч. 19 ст. 41.12 действовавшего на тот момент Закона № 94-ФЗ (ч. 12 ст. 70 Закона № 44-ФЗ), то в силу ст. 168 ГК РФ он является недействительной сделкой.
Судебное разбирательство
Суд первой инстанции поддержал позицию компании и удовлетворил ее иск. Он указал, что компания представила ненадлежащее обеспечение, а оспариваемый государственный контракт был заключен с нарушением требований ч. 19 ст. 41.12 Закона № 94-ФЗ, поэтому в силу ст. 168 ГК РФ он является недействительной сделкой. Поскольку предметом аукциона было право на заключение контракта, которое подлежало оплате победителем, то при признании заключенного с ним договора недействительным такое право утрачивается и денежные средства должны быть возвращены компании (подп. 1 ст. 1103 ГК РФ).
При этом суд первой инстанции ссылался на позицию, изложенную в постановлении Президиума ВАС РФ от 28.10.2010 № 7171/10 по делу № А24-1694/2009. В нем Президиум ВАС РФ указывал, что поскольку предметом конкурса было право на заключение договора, то при признании такого договора недействительным это право утрачивается, а деньги, внесенные за получение этого права, подлежат возврату. Кроме того, первая инстанция учла, что заказчик инициировал проверку банковской гарантии только через месяц после заключения государственного контракта. Хотя в письме от 13.02.2012 № ИА/4178 «О применении Федерального закона от 21.07.2005 № 94-ФЗ в части определения соответствия представляемого обеспечения исполнения контрактов» ФАС России разъясняла, что заказчик должен проверять обеспечение еще до заключения контракта.
Апелляция отменила решение суда первой инстанции и отказала компании в иске. Ее позиция основывалась на том, что, предоставив недействительную банковскую гарантию, компания сама действовала недобросовестно. Так, участник торгов, действуя в рамках заключения и исполнения контракта, должен осознавать, что он вступает в правоотношения по расходованию публичных финансов на существенные социально-экономические цели, что требует от него большей заботливости и осмотрительности при исполнении обязанности, вытекающей из конкретного контракта. А компания обратилась за получением банковской гарантии в сомнительную организацию без непосредственного обращения в банк. Это свидетельствует о недостаточной осмотрительности с ее стороны в выборе контрагентов и отсутствии добросовестности. При этом внесенная плата за право заключить контракт не является неосновательным обогащением, поскольку перечисление этой платы является поводом к заключению сделки, а не действиями, направленными на исполнение сделки. Заказчик свои обязательства исполнил: он предоставил указанное право, заключив с компанией контракт, но компания реализовала это право с нарушением требований законодательства. В свою очередь, Закон № 94-ФЗ (как и нынешний Закон № 44-ФЗ) не регулирует случай, когда заключенный государственный контракт признается недействительным в судебном порядке в связи с противоправными действиями участника торгов. То есть законодательно не предусмотрено, что происходит с платой за право заключения контракта в случае признания этого контракта недействительным. Апелляция посчитала, что в данном случае можно отталкиваться от положений Закона № 94-ФЗ, согласно которым участнику, уклонившемуся от заключения контракта, внесенные в качестве обеспечения деньги не возвращаются (ч. 12 ст. 25, ч. 12 ст. 35 Закона № 94-ФЗ). По ее мнению, нет экономического обоснования считать, что удержание платы за право заключить контракт в случае признания контракта недействительным чем-то отличается от удержания обеспечения в случае уклонения участника от заключения контракта.
Кассация не согласилась с апелляцией и оставила в силе решение суда первой инстанции. Она подтвердила, что государственный контракт недействителен, а внесенная плата за право заключения контракта является неосновательным обогащением и подлежит возврату.
Позиция ВС РФ
ВС РФ отменил судебные акты судов первой и кассационной инстанции и оставил без изменения постановление апелляции.
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС РФ полностью согласилась с судом апелляционной инстанции. Она указала, что компания, являясь участником аукциона на право заключения государственного контракта, знала требования Закона № 94-ФЗ и аукционной документации о необходимости представить обеспечение исполнения обязательства, в том числе в виде безотзывной банковской гарантии. Но для выполнения этого требования она обратилась не в кредитную организацию с соблюдением установленного порядка получения финансового обеспечения, а оформила банковскую гарантию через сомнительную организацию, занимающуюся действиями, нарушающими нормы гражданского законодательства. Таким образом, она повела себя неосмотрительно, что свидетельствует о ее недобросовестности. Кроме того, компания, сославшись на несоответствие государственного контракта требованиям Закона № 94-ФЗ ввиду представления ею же ненадлежащей банковской гарантии, нарушила пределы осуществления гражданских прав, установленные ст. 10 ГК РФ.
Сделанное в любой форме заявление о недействительности (ничтожности, оспоримости) сделки и о применении последствий недействительности сделки (требование, предъявленное в суд, возражение ответчика против иска и т.п.) не имеет правового значения, если ссылающееся на недействительность лицо действует недобросовестно, в частности, если его поведение после заключения сделки давало основание другим лицам полагаться на действительность сделки (п. 5 ст. 166 ГК РФ, п. 70 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части Гражданского кодекса Российской Федерации»). Поскольку заказчик исполнил свое обязательство и заключил контракт, а недостоверность банковской гарантии, представленной компанией, была установлена после заключения государственного контракта и вызвана неисполнением компанией лежащей на ней обязанности и ее недобросовестным поведением, то заявление о недействительности сделки в силу п. 5 ст. 166 ГК РФ не имеет правового значения. Таким образом, по мнению ВС РФ, суд апелляционной инстанции правомерно отказался признать государственный контракт недействительным и взыскать с заказчика уплаченные компанией деньги в счет платы за право заключить государственный контракт.