Физический объем розничной продажи товаров в 2018 г. был ниже его уровня в 2013 г. на 8,4%, а по пищевым продуктам, включая напитки и табачные изделия, он сократился на 11%. Такие данные приводит Центр развития Высшей школы экономики (ВШЭ) в своем исследовании. Сокращение объема принимаемой пищи не сильно помогает россиянам экономить, удельный вес расходов на питание в потребительских расходах населения достиг в 2018 г. 36%.
В последнее время экономисты и статистики часто сравнивают новые показатели с аналогичными данными за 2013 г. Вот и в исследовании ВШЭ отмечается, что реальные расходы на питание в 2018 г. по сравнению с 2013 г. оказались выше – пять лет назад расходы составляли 34,3% в общей корзине трат. Проще говоря, есть стали меньше, а платить за пищу – дороже.
Конечно, осторожные исследователи предприняли поиск позитивных тенденций. В начале работы они ребром ставят вопрос: действительно ли потребление населением продуктов питания снизилось? И умело отвечают на него: имеющиеся данные показывают, что среднедушевое потребление одних продуктов (мяса, овощей, яиц) выросло, других (рыбы, картофеля, фруктов) – снизилось.
На этом ученые не останавливаются и делают такое заявление: энергетическая ценность всех потребленных продуктов питания в среднем на душу населения выросла в 2018 г. на 1,1% по сравнению с 2013 г.
Иными словами, исследователи отыскали лучший, чем в 2013 г. показатель.
Объяснение этому дается простое. «Сохранение и даже некоторый рост энергетической ценности потребленных продуктов питания при снижении реальных расходов на него в значительной степени могут быть связаны с оптимизацией потребительского поведения: приобретение населением товаров по акциям, со скидками и т. п.».
Использование при поиске поводов для оптимизма такого показателя, как энергетическая ценность питания, дает исследователям возможность маневра в выводах. Сами исследователи пишут: «По нормам ВОЗ, она определяется сложной формулой, но для упрощения принято, что она (ценность) не должна быть ниже 2100 ккал в сутки».
Для упрощения, наверное, можно просто считать, что кусок говядины от разных производителей всегда обладает одной и той же энергетической ценностью.
Еще интереснее отсылка к мировой практике в попытке оправдать очень высокую долю расходов на питание в семейных бюджетах. «Согласно международным стандартам, если расходы на питание составляют более 60% всех расходов (доходов или потребления) отдельных групп населения, такие группы считаются бедными», пишут исследователи. Мол, в России процент ниже – всего 36%. Вот только эти проценты – средние для всех покупателей пищи, а не для отдельных групп покупателей. Если же сравнивать со средними значениями в других (развитых) странах, то картина будет иная – там 12-16%, а не 36%. А так получается, что среднего россиянина сравнивают со средним представителем беднейшей группы населения где-то в странах, где не слышали и слышать не хотят про социальную помощь.
При этом ученые приводят сторонние оценки. От Росстата, согласно одному из опросов которого в 2018 г. число тех, кто с большими затруднениями может «свести концы с концами» при покупке самого необходимого, составило 14,6% населения (в 2016 г. таких домашних хозяйств было почти на 3% больше). Хотя по данным другого опроса, также публикуемого Росстатом, тех, кому не хватает даже на еду, в 2018 г. было менее 1% домашних хозяйств. По замерам ВЦИОМ, в мае 2017 г. 10% россиян не хватало даже на еду. По данным НАФИ, в январе 2018 г. 5% населения не хватало денег даже на продукты питания.
С расходами населения России на питание исследователи пытаются разобраться детально. По оценкам Института «Центр развития» реальные среднедушевые денежные расходы населения в 2018 г. уменьшились на 0,6% по сравнению с 2017 г. Для этих оценок использовалась старая росстатовская методология оценки доходов, расходов и сбережений, но с учетом платежей за товары (услуги, работы) с использованием банковских карт за рубежом (чего до 2017 г. не делалось). Получилось, что динамика реальных среднедушевых денежных расходов во многом похожа на динамику реальных среднедушевых денежных доходов, но не полностью с ней совпадает.
Показатель денежных расходов населения становится более наглядным, если очистить его от обязательных платежей и взносов, напоминают авторы. Прослеживаются опережающие (с 2016 г.) темпы роста реальных расходов населения на товары и услуги (то есть без расходов на обязательные платежи и взносы) по сравнению с реальными располагаемыми доходами населения. В 2018 г. реальные расходы населения на товары и услуги выросли на 1,2% и составили 93% от их уровня в 2013 г.
Реальные расходы на питание, оцениваемые по данным обследований бюджетов домашних хозяйств Росстата, уменьшились в 2018 г. по сравнению с 2017 г. на 3,6%: расходы на питание дома – на 3,7% (в том числе денежные расходы на домашнее питание – на 3,5%, стоимость натуральных поступлений продуктов питания – на 5,3%), расходы на кафе и рестораны – на 2,4%.
В 2018 г. расходы населения на питание сократились на 7,7% по сравнению с их уровнем в 2013 г., расходы на домашнее питание и на питание вне дома так и не восстановились, и составили, соответственно, 94,1% (в том числе денежные расходы – 95,2%, стоимость натуральных поступлений продуктов питания – 84,8%) и 76,2% от уровня 2013 г.
Исследователи обращают внимание, что удельный вес расходов на питание в потребительских расходах населения вырос в 2015–2016 гг. до 38,7% (в 2013 г. он составлял 34,3%), но 2017–2018 гг. была обратная динамика. В 2018 г. наблюдалось снижение доли расходов населения на питание до 35,2%.
Далее ученые акцентируют внимание на том, что даже расходы на питание наименее обеспеченных 10% населения не превысили в течение 2014–2018 гг. 60% от потребительских расходов этой группы населения. В 2016 г. они достигли максимума – 54,4% за рассматриваемый период, в 2018 г. – снизились до 52,4%, правда, так и не достигнув уровня 2013 г. (48,2%).
Далее следует логическое продолжения рассказа о том, как в стране налаживается жизнь. В России, пишут авторы, численность бедных, оцениваемая на основе черт бедности, используемых в международных сопоставлениях для развивающихся стран, стала близка к нулю уже начале 2000-х гг., если использовать черту 1,25 долл. США по ППС, и в конце 2000-х гг., если делать оценку уровня бедности на основе 2 долл. США по ППС. По данным Росстата, доля населения, имеющего доходы ниже границы бедности, установленной на международном уровне с учетом паритета покупательной способности при границе в 5,5 долл. США, в 2013–2017 гг. колебалась в интервале 1,0–1,1% (что сопоставимо со средним значением этого показателя в странах с высоким уровнем дохода) и при границе в 10 долл. США составляла 6,2–6,5%.
Часть исследования, посвященного изучению потребления в физическом объеме, авторы начинают с торжественной ноты. Они пишут, что индекс физического объема розничной продажи всех товаров вырос в 2018 г. на 2,8%. Этот рост был характерен и для продовольственных (2,1%) и непродовольственных (3,5%) товаров. Увеличился и физический объем оказанных населению платных услуг (2,5%).
Но если сравнить физический объем розничной продажи товаров и оказания платных услуг населению с 2013 г., то оказывается, что физический объем розничной продажи товаров в 2018 г. был ниже его уровня в 2013 г. на 8,4%. По пищевым продуктам, включая напитки и табачные изделия, он сократился на 11%, по непродовольственным товарам – на 6,1%. В то же время объем оказанных населению платных услуг вырос в 2018 г. по сравнению с 2013 г. на 4,5%.
Таким образом, в 2018 г. реальные расходы населения на питание снижались, а физический объем розничной продажи продуктов питания рос, хотя по сравнению с 2013 г. значения обоих этих показателей еще не восстановились.
Отдельно разбирается потребление продуктов питания и их энергетическая ценность. В 2018 г. по сравнению с 2013 г. население стало потреблять на 0,6 кг меньше рыбы в среднем на человека в год, но увеличилось потребление им мяса на 4,6 кг. Снижение в среднедушевом рационе населения фруктов на 2,9 кг в год (в значительной степени за счет соков фруктовых и овощных) сопровождалось увеличением потребления овощей на 7,6 кг (увеличение наблюдалось по огурцам и помидорам, корнеплодам, луку и чесноку, арбузам и дыням, а также бахчевым и прочим овощам).
В этом месте авторы начинают рассуждать о том, что полезно для здоровья: «Следует обратить внимание и на то, каких конкретно видов продуктов население стало потреблять больше или меньше, чтобы понять, как меняется полезность питания для здоровья».
Небольшое снижение потребления сахара и кондитерских изделий можно отнести к повышению полезности питания населения в 2018 г. по сравнению с 2013 г., так как сахара мы едим больше, чем нужно для здорового питания (31,3 кг в 2018 г. против 24 кг по рекомендациям Минздрава по рациональному питанию), сообщают ученые. Они доказывают, что ряд ограничений полезен для человека, хотя еще не говорят о пользу голодания.
Но главное, полагают эксперты из ВШЭ, энергетическая ценность потребляемых продуктов выросла в 2018 г. на 1,1% по сравнению с 2013 г., при этом потребление белков и жиров населением увеличилось на 2,4 и 1,8% соответственно. И это не совсем точные данные. На самом деле, сообщают ученые, увеличение было больше, так как следует учитывать, что данные по среднедушевой энергетической ценности потребленных продуктов питания не учитывают энергетическую ценность питания вне дома (в кафе, столовых, ресторанах и т.д.). Данных об энергетической ценности продуктов питания, потребленных населением вне дома, нет, но индекс физического объема оборота общественного питания составил в 2018 г. 4,2% г/г, а его рост в 2017–2018 гг. практически вернул значение этого показателя к уровню 2013 г. после снижения в 2015–2016 гг.
После приведенных доказательств эксперты выдвигают такую важную идею: «Сохранение энергетической ценности питания при снижении реальных расходов на него в значительной степени может быть связано с оптимизацией потребительского поведения населения». Это они имеют в виду акции торговых сетей по предоставлению скидок для беднеющего населения в попытках не допустить катастрофического падения продаж и прибыли.
Авторы отвечают тем скептикам, которые полагают, что население не сокращало среднее потребление продуктов питания (при пятилетнем снижении денежных доходов), так как оно изначально было очень низким. Ученые из ВШЭ говорят, что такое утверждение выглядит не слишком убедительно, так как среднедушевая энергетическая ценность питания населения дома в 2018 г. составила 2651,5 ккал в сутки, что немало. Тем более что население питается еще и вне дома, а физический объем оборота общественного питания практически восстановился в 2018 г. по сравнению с 2013 г.
Авторы соглашаются, что количество необходимой для человека энергии очень индивидуально и зависит от особенностей его энергетического обмена, который, в свою очередь, связан половозрастными характеристиками, физической активностью и массой тела человека. Максимальная величина основного обмена (в состоянии покоя без учета физической активности) для взрослых в России составляет 2110 ккал в сутки у мужчин и 1680 ккал в сутки у женщин. Сверх этого, «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации» выделяют несколько групп физической активности, в том числе, в зависимости от затрат энергии на выполненные конкретных видов работ. Однако эти расчеты достаточно сложны для того, чтобы определить необходимую дневную среднедушевую энергетическую ценность питания.
Поэтому, пишут исследователи, применим нормы, используемыми в США, где различается только три уровня физической активности. Если взять среднюю физическую активность, то только мужчинам в возрасте 16–25 лет нужно 2800 ккал в сутки, в возрасте до 15 и 26–45 лет – 2600 ккал, остальным – меньше. Для женщин потребность в энергии не превышает 2400 ккал в сутки при любом возрасте и уровне физической активности, а при среднем уровне активности достигает максимума в 2200 ккал в сутки для возраста 19–25 лет. По данным Росстата, женщин в России больше, чем мужчин (54 и 46% соответственно в 2018 г.). Это подтверждает тот тезис, что 2651,5 ккал в сутки в среднем на душу населения — это даже больше, чем необходимо для удовлетворения средних для населения России физиологических потребностей в энергии.
Снижение реальных расходов населения на питание в 2018 г. по сравнению с 2013 г. и физического объёма розничной продажи продуктов питания не привело ни к снижению энергетической ценности потребленных населением продуктов питания, ни к снижению потребления населением белков и жиров в силу оптимизации потребительского поведения населения (покупки товаров со скидками и т.п.).