Алексей Юхнин

Суды все чаще привлекают к субсидиарной ответственности контролирующих лиц в делах о банкротстве компаний, в 2021 г. число таких случаев достигло рекордно высокого уровня. При этом общее количество решений о несостоятельности стабильно, а эффективность процедур для кредиторов снижается. Есть ли взаимосвязь между этими явлениями, анализирует Алексей Юхнин, исполнительный директор Службы финансово-экономической информации Группы «Интерфакс», руководитель проекта «Федресурс», к.ю.н.

Зарубежные законодательства по-разному подходят к формулированию требований к управляющим при банкротстве. Например, немецкий суд может назначить управляющим любое лицо, которое он сочтет пригодным и компетентным для исполнения этих обязанностей. Недобросовестное или неразумное поведение управляющего приводит к тому, что в следующий раз его не назначат на процедуру. Российское законодательство, напротив, пытается детально формализовать набор требований к управляющим. При этом реформирование законодательства не прекращается: только за последнее время регулятор сделал несколько попыток «разорвать» даже потенциальные связи между арбитражным управляющим и лицом, предлагающим его для утверждения. Обсуждаются системы рейтингования и случайного выбора управляющего, которые должны решить проблему его независимости. И все же представляется, что излишняя детализация требований к управляющему в законе — это тупиковый путь. Скорее, закон должен формулировать некие базовые принципы, а детали — прорабатываться судебной практикой. Основные требования к управляющему можно свести к тому, что он должен быть добросовестным, компетентным, не зависимым от должника и кредиторов, а также соответствовать неким формальным требованиям. Особенности реализации этих требований формирует судебная практика. О том, как она складывается в части реализации требования о независимости арбитражного управляющего, читайте в материале.