Страшно и горько было смотреть израненному и едва пришедшему в себя князю Дмитрию на свершившееся в тот день кровопролитие: «сенными стогами» остались лежать на поле Куликовом трупы человеческие и переполнились кровью Дон и Непрядва. Среди бесчисленно павших вражеских воинов увидел князь и множество русских бойцов, «положивших голову за землю Русскую и веру христианскую». И схватило сердце Дмитрия острой болью, из глаз его потекли горькие слезы. И, объезжая павших, плакал он и молил их о прощении: «Простите меня, сыны русские, и благословите в сей жизни и в будущей! Помолитесь за нас, чтобы и нам быть у Господа, ибо знаю, что послушает вас Бог!»
Объехав многих, известных ему и безвестных, велел князь трубить в сборные трубы. Когда же собрались его воины, стал он среди них, радуясь и плача: о победе и здравых радуясь, об убитых плача. «Если сбережет меня Господь и буду на своем престоле в граде Москве, — пообещал он живым, — по достоинству одарю вас. Теперь же похороним ближних своих, чтобы не попали зверям на съедение тела христианские».
И стоял князь потом за Доном восемь дней, пока всех погибших христиан в землю не погребли, а было их с мученическими венцами на головах, по свидетельству летописцев, «двести пятьдесят тысяч и три тысячи». Сыновей, братьев, мужей… Князей, бояр и обыкновенных русских людей... Восемь дней и восемь ночей горевал Дмитрий над телами воинов, воздавая им последние почести, а когда вернулся в Москву, повелел служить по всем убиенным ежегодные панихиды.
Совершать это поминовение решено было в субботу накануне дня памяти Димитрия Солунского, великого святого, чье имя князь получил во время крещения. Правитель Солуни (Салоников), бесстрашный воин и полководец Димитрий Солунский принял в 306 г. мученическую смерть за Христа. Вместо того чтобы гнать и казнить верующих в «Распятого», он стал их открыто поддерживать, чем и вызвал гнев римского императора. На Руси Димитрия Солунского издревле почитали наравне со святым Николаем и Георгием Победоносцем. В старинных былинах он предстает даже русским по происхождению…
После установления Димитриевской Родительской (название это происходит от наименования покойников «родителями», то есть принадлежащими уже к отцам, к которым они отошли) субботы день этот стал настолько почитаем, что работать в этот день считалось страшным грехом. Допускались только милостыня, молитва, посещение храма и поминовение усопших. По поверью, между праздником Казанской и Дмитриевым днем не играли свадеб, опасаясь их неблагополучных исходов, зато дозволялось правительством к осенней Родительской субботе выгонка пива, вина, меда и браги, чтобы помянуть умерших. Всего таких разрешительных дней в России было лишь четыре: Мясопустное воскресенье, Рождество Христово, Пасха и… Димитриевская суббота.
Со временем в Димитриевскую субботу стали поминать уже не только павших в Куликовской битве, но и всех «за веру, царя и Отечество на поле брани живот свой положивших». В 1903 г. император Николай II утвердил этот обычай законодательно, приказав в войсковых частях и заведениях Военного ведомства, имеющих священников, совершать в Димитриевскую субботу панихиды по усопшим воинам.
Родительские субботы настолько вошли в душу русского народа, что даже во времена советской власти их старались блюсти повсюду в России. В годы Великой Отечественной войны многие полководцы и командиры не только не препятствовали солдатам молиться в этот день о своих погибших товарищах, но и часто приказывали выдавать на помин души внеочередной паек и фронтовые 100 грамм.
Много позже, уже во времена горячих точек и локальных конфликтов, Родительская Димитриевская суббота вновь стала обретать характер всенародной традиции. В день этот молятся не только о положивших душу «за други своя», но и за тех христиан, которые подобно воинам умерли внезапной или скоропостижной смертью, не успев исповедаться и причаститься. «У Бога все живы!» — учит нас Святая Церковь и молится, чтобы души всех ее чад «во благих водворились» и память их пребыла «в род и род»!