Федеральным законом от 02.11.2023 № 524-ФЗ1 внесены изменения в ст. 5 УПК РФ, согласно которым в ней появились определения понятий преступления, совершенного ИП в связи с осуществлением им предпринимательской деятельности и (или) управлением принадлежащим ему имуществом, и преступления, совершенного членом органа управления коммерческой организации. «ЭЖ-Юрист» попросил оценить нововведения экспертов.
1 Вступил в силу с 13 ноября 2023 г.
Закон направлен на борьбу с необоснованным заключением предпринимателей под стражу по делам, связанным с преступлениями в сфере предпринимательской деятельности. Если в УПК будет четко установлено, что такое «преступление в сфере предпринимательской деятельности», то суды будут лишены возможности избирать самую строгую меру пресечения по ним с учетом уже имеющегося законодательного запрета на это. Таким образом, направленность закона носит либеральный характер, и его принятие бизнес и адвокатское сообщество должны только приветствовать. Однако предвижу, что могут возникнуть проблемы при его практическом применении.
С заключением под стражу предпринимателей законодатель борется уже много лет. Например, формулировки о возможности заключения под стражу предпринимателей лишь в строго оговоренных, исключительных случаях содержатся в п. 1.1 ч. 1 ст. 108 УПК РФ. Часть 3 ст. 20 УПК РФ содержит формулировки о допустимости возбуждения уголовных дел о преступлениях в сфере предпринимательской деятельности не иначе, как по заявлению потерпевшего, за исключением случаев причинения вреда государственным или муниципальным интересам.
При этом однозначное понятие предпринимательской деятельности содержится в ст. 2 ГК РФ. Кроме того, Пленум ВС РФ многократно ориентировал нижестоящие суды на недопустимость заключения предпринимателей под стражу, а также давал разъяснения понятия предпринимательской деятельности в постановлениях, которые были направлены на формирование практики правоприменения.
Однако с практической точки зрения возникали проблемы. Вместе с тем следует предположить, что и практическая реализация изменений в ст. 5 УПК РФ будет сопряжена с рядом трудностей. Изменить же ситуацию возможно двумя способами:
жестко на уровне ВС РФ и кассационных судов общей юрисдикции регулировать практику правоприменения, в частности, что касается вопроса о заключении под стражу при обвинении в сфере предпринимательской деятельности. К сожалению, вышестоящие суды, несмотря на все свои разъяснения, не были последовательны в этом вопросе, в основном соглашаясь с арестами;
ввести тотальный законодательный запрет на заключение под стражу по всем делам о мошенничествах и растратах в крупном и особо крупном размере, то есть делам, где наиболее часто преследуются предприниматели. Такой запрет не должен предусматривать исключений о предпринимательском характере деятельности подозреваемого (обвиняемого).
Основная проблема, которая существует для предпринимателей в настоящее время, — избрание им суровой меры пресечения, связанной с изоляцией от общества, что, как следствие, приводит к невозможности управления бизнесом.
В июне этого года законодатель также внес изменения в ст. 99 УПК РФ, ограничивающие основания для ареста ИП и членов органов управления коммерческих организаций по ряду экономических преступлений (мошенничество, присвоение и растрата, злоупотребление полномочиями). То есть установлен приоритет для избрания более мягких мер пресечения, которые позволят предпринимателям управлять бизнесом, однако на практике данный механизм на сегодняшний день работает недостаточно хорошо.
В отношении ряда составов (ч. 1—4 ст. 159, 159.1—159.3, 159.5, 159.6, 160, 165 и 201 УК РФ) следователь должен самостоятельно и по своему усмотрению определить, было ли совершено преступление именно в связи с предпринимательской деятельностью или нет. Такое усмотрение всегда оставляет возможность для процессуального злоупотребления, при том, что УПК РФ фактически не раскрывает понятия «предпринимательской деятельности», что, в свою очередь, приводит к правовой неопределенности.
При этом основными целями принятого закона являются: гуманизация уголовного процесса в делах по «предпринимательским» составам; обеспечение гарантий прав предпринимателей; защита предпринимателей от злоупотреблений со стороны правоохранительных органов и суда; предоставление предпринимателям возможности осуществлять деятельность, связанную с руководством бизнесом; дифференциация подходов к рассмотрению уголовных дел в отношении предпринимателей; устранение сложившейся неопределенности.
С принятием данного Закона появятся следующие понятия:
преступление, совершенное ИП в связи с осуществлением самостоятельной, на свой риск, деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, и (или) управление принадлежащим имуществом, используемым для такой деятельности;
преступление, совершенное членом органа управления коммерческой организации, в связи с осуществлением полномочий по управлению организацией или в ходе осуществления коммерческой организацией самостоятельной, на свой риск, деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, или в ходе осуществления коммерческой организацией иной экономической деятельности.
Стоит отметить, что появление в УПК РФ нового определения предпринимательства глобально не привносит ничего нового, поскольку, как указано ранее, такое же определение общего характера уже содержится в ст. 2 ГК РФ. Маловероятно, что такое нововведение внесет ясность в правоприменительную практику и стабилизирует права предпринимателей.
Вопрос не в содержании процессуального закона, а в степени активности его прямого применения следствием, прокуратурой и судами. Тем не менее теперь для определения преступления, совершенного в предпринимательской сфере, потребуется один кодекс, что, возможно, упростит задачу правоприменителя.
