Детектив для кредитора: как самостоятельно и с наименьшими затратами отыскать активы должника

Должники используют целый арсенал инструментов для сокрытия своих активов от кредиторов. Среди наиболее сложных задач — найти и получить зарубежные активы должника, тем более если они «зашиты» в структуры, бенефициар которых скрыт, а также активы (российские и зарубежные), зарегистрированные на «номиналов», которые переданы в преддверии дефолта или заблаговременно женам или детям. Кредиторов пугает сложность и дороговизна мероприятий по раскрытию таких активов, и часто они вынуждены отказываться от попыток взыскания. Однако опускать руки не стоит в любом, даже самом, казалось бы, безнадежном деле. Уже разработаны, апробированы и активно применяются техники поиска таких активов. О них шла речь на вебинаре, организованном Конференционным центром «Событие».

?условиях экономической неопределенности, кризиса число случаев дефолта по обязательствам вполне прогнозируемо растет. Кредиторы, как правило, знакомы с механизмами защиты и возврата активов, но нередко сталкиваются с трудностями на этапе их поиска. А этот этап является определяющим для всего процесса взыскания. Самостоятельный поиск активов в РФ и за рубежом включает в себя несколько составляющих: сбор исходных или базовых данных, анализ публичной информации и специализированной информации о недвижимости и бизнесе в РФ и в некоторых иностранных юрисдикциях. Наконец, в поисках можно задействовать детективов.

Грамотное планирование определит исход поиска

Начинать самостоятельные поиски активов «провинившегося» контрагента следует с того же, с чего начинается любой успешный бизнес, — с планирования. На этом заострил внимание Егор Чиликов, партнер юридической фирмы Petrol Chilikov. Планирование помогает направить поиск в единое русло, не распылять силы и контролировать процесс по мере его осуществления. Помимо этого, грамотно составленный план позволяет расставить приоритеты, расставить реперные точки, двигаясь по которым кредитор неизбежно достигает своей цели. Планированию предшествует этап сбора базовой информации. Уже на этом этапе кредитор имеет возможность применять разные техники по поиску активов. Иными словами, начиная собирать предварительную информацию о должнике, кредитор уже начал поиск скрываемых активов.

Ключевых факторов, которые влияют на выбор стратегии планирования, не так уж и много:

• профиль должника;

• его ресурсы;

• вероятность защиты активов должником;

• точки давления на должника.

Для эффективного планирования также хорошо уяснить для себя ряд вопросов, вернее — найти на них ответы. Что известно об активах и их местонахождении? На чем основано требование кредитора и насколько оно обоснованное? Какие имеются доказательства? Чего кредитору не хватает для процесса? Нужен ли эффект неожиданности или оппонент уже ждет «нападения»?

Уяснив для себя диспозицию перед «боем», кредитор может приступать к следующему этапу — к выбору или разработке стратегии.

Когда кредитор пишет стратегию, у него — в идеале — уже есть понимание, хотя бы базовое, на чем основано его требование, насколько оно простое или сложное. В случае если речь идет о поиске и взыскании актива за рубежом, это будет важно для выбора юрисдикции. Если к этапу планирования кредитор подошел, так как должно, то у него уже есть базовое понимание того, где, вероятнее всего, придется искать активы должника, а где — доказательства. Из этих аспектов и строится стратегия. Стратегией в том числе определяется, где будет проходить основной процесс, а где — вспомогательные.

Выбираем юрисдикцию

Основной — это процесс, в котором кредитор просуживает задолженность или взыскивает убытки с оппонента. Вспомогательные процессы — процессы по истребованию доказательств, по применению обеспечительных мер в виде ареста. Что важно знать относительно выбора юрисдикции для основного процесса? Во-первых, кредиторам следует оценить так называемые юрисдикционные привязки. Они в различных странах бывают очень разными. Бывают юрисдикции с нестандартными привязками, о которых не каждый знает или помнит. Например, встречается юрисдикционная привязка по месту кредитора: во Франции, например, любой француз может судить должника во французском суде, ему это позволяет местная юрисдикция.

В некоторых странах достаточно вручить уведомление о процессе лицу, которое находится на территории соответствующего суда (классический пример: Березовский буквально кидает в ноги Абрамовичу повестку в английский суд в цветочном ларьке, и этого уже достаточно, для того чтобы английский суд признал за собой юрисдикцию на рассмотрение спора). Есть юрисдикции, которые допускают компетенцию суда исключительно потому, что на территории юрисдикции суда находятся активы, принадлежащие должнику. Встречаются юрисдикции, которые допускают принцип «паровоза» — знакомая многим ситуация, когда есть «якорный», основной ответчик и к нему присоединяются многие другие ответчики.

Когда кредитор выбирает юрисдикцию, ему важно помнить, что в юрисдикциях общего права применимо усмотрение суда относительно того, следует или не следует использовать юрисдикцию в настоящем деле. Является ли суд надлежащим для его рассмотрения. Это своего рода барьер против широких юрисдикционных привязок. На этом этапе судом очень часто анализируется, получит ли истец справедливое разбирательство. Как раз на этом этапе очень часто решение принимается исходя из негативного имиджа российской правовой системы за предвзятость, за отсутствие независимости. Бывало, что английские суды признавали свою юрисдикцию, исходя из опасений, что в России разбирательство не будет справедливым.

Вспомогательные процессы для сбора доказательств

В отношении вспомогательного процесса надо четко понимать, где кредитор в потенциале собирается истребовать доказательства или применять обеспечительные меры. Если место основного процесса и вспомогательного совпадает — это идеальная ситуация. Но если доказательства придется добывать и получать обеспечительные меры в иной юрисдикции, нужно смотреть, чтобы в этих юрисдикциях допускалось принятие соответствующих мер в поддержку иностранного процесса. А это не всегда возможно. Например, в российских судах такой принцип закрепился только в конце 2010-х гг. А помощь в сборе доказательств в иностранном процессе до сих пор не установилась в качестве базового принципа. Не во всех популярных юрисдикциях будет предоставляться помощь в поддержку иностранного основного судебного процесса.

Что учесть при выборе юрисдикции

Так как юрисдикционные привязки в разных государствах порой довольно широкие, зачастую у кредитора есть выбор и есть возможность посмотреть, где эффективнее включаться в процесс. Здесь важно будет понимать, насколько у кредитора сложное или простое требование. Если требование какого-то долгового обязательства легко просуживается на основании одного-двух документов — можно смело идти в любую юрисдикцию. Если дело сложное (мошенничество, например, которое предполагает вызов свидетелей, истребование доказательств, комплексный финансовый анализ), то придется более серьезно и ответственно определиться в отношении места, куда правильней направить спор. Лектор посоветовал: в таких случаях усмотрение кредитора должно быть обращено в сторону англо-саксонских юрисдикций, где есть эффективные меры по работе с мошенническими схемами, с убытками, вызванными мошенническими действиями, и где имеются соответствующие правила по работе с доказательствами (США, Великобритания).

Что лучше — арбитраж или государственный суд?

Иногда истец встает перед выбором между арбитражем и государственным судом. Следует признать, что во всем, что касается работы с мошенническими схемами, с поиском активов, государственные суды чаще более эффективны, чем арбитраж. В них быстрее осуществляется применение обеспечительных мер, проще работать с третьими лицами, допустимо привлечение соответчиков. В арбитраже это гораздо сложнее делать. К тому же порой конфиденциальность арбитража идет не на пользу, а во вред кредитору. Иногда тиражирование информации о процессе и долге стимулирует должника долг погасить. Публичность рассмотрения спора в государственном суде в этом случае является преимуществом.

Разбиваем процесс на стадии

Можно подумать о том, нужна ли кредитору в процессе какая-то стадийность. Если дело комплексное, можно выделить один или два аспекта этого дела, которые являются более простыми, и просудить их в первую очередь, отдельно от остальных требований. Например, для того, чтобы впоследствии быстро перейти в стадию исполнительного производства или инициировать банкротный процесс. Взыскать эти активы и в дальнейшем на деньги, «вырученные» после первой стадии, приступить к более сложным этапам.

В чем могут быть преимущества быстрого перехода в исполнительное производство или банкротный процесс? В том, что на этом этапе во всех юрисдикциях появляются экстраординарные полномочия по поиску активов должника. Можно это делать через приставов, через управляющих, у которых тоже широкий перечень полномочий. Иногда на этапе исполнительного производства можно вызывать должника и связанных с ним третьих лиц, которые держат имущество от его имени, для допроса. Излишне говорить, что допрос является одним из самых эффективных способов получения информации. Как правило, в таких ситуациях должники обязаны давать показания под присягой. Если они солгут, то этим проявят неуважение к суду и обрушат на себя драконовские санкции.

План — пошагово

Далее следует составить пошаговый план. Если процесс сложный, то план может быть расписан не на один год вперед.

Также на начальном этапе формируется команда. В отношении команды надо сказать следующее. Важно, чтобы команда функционировала под началом единого координационного центра. Если мы имеем дело с мультиюрисдикционным процессом, распределенным на несколько юрисдикций, необходимо, чтобы над локальными процессами или параллельно с ними работал единый мозговой центр. Его задача — компоновать ход процесса, формировать доказательства, работать с фактами, со свидетелями и экспертами и выдавать локальным юристам некие заготовки, которые они пропишут в процессуальных документах и доработают в рамках своих процедур. Это обеспечивает единообразие, может служить эффективным средством по экономии расходов. От 70 до 90% всего времени по поиску активов уходит на работу с доказательствами — работу с детективами, свидетелями, экспертами. Координационный центр должен располагаться в той юрисдикции, которая наиболее подходит для такой координации. Очень часто возникают ситуации, когда клиент раскрывает юристам-координаторам весь массив информации, который у него есть. Надо всегда держать в уме, что в некоторых юрисдикциях юристы, которые получили такие документы, обязаны их раскрыть под угрозой того, что их отлучат от юридической профессии. Преждевременное же раскрытие данных может оказаться очень невыгодным для кредитора, поскольку таким образом информация о его знании или планах становится известна должнику.

Приступаем к поискам. Где искать доказательства?

Олеся Петроль, партнер Petrol Chilikov, член Совета по совершенствованию третейского разбирательства при Министерстве юстиции РФ, свое выступление начала с напоминания, что перед запуском каждый проект имеет смысл «прокачать на экономику». Расходы на осуществление проекта могут (и так часто бывает) превысить прибыль от него. К поиску активов, а в особенности к поиску активов за рубежом, можно и нужно применять проектный подход, заблаговременно просчитать экономику иска, чтобы убедиться, что овчинка стоит выделки.

Тут надо отметить, что вопреки устоявшемуся мнению поиск активов может быть не слишком обременителен для кредитора в финансовом плане, особенно если он осуществляет его самостоятельно.

Эксперт рассказала, как это можно сделать с наибольшей отдачей.

Как и в любой детективной истории, при поиске активов мы прежде всего обращаем внимание на личность должника. Потому что даже если требование возникло к корпорации, у которой официально нет активов, кредитору следует пытаться выявить личные активы бенифициара этой корпорации. Это сделать во многом проще, чем искать активы юридических лиц. Кредитор всегда держит в уме, что у должника могут быть родственники и близкие — попытки распределить имущество между членами семьи, сделать его недоступным для требований кредиторов отнюдь не являются для нашей действительности экзотикой.

Но как разглядеть должника на просвет, тем более если тот прилагает все усилия, чтобы остаться в тени?

Выход есть. Практически не бывает ситуаций, когда кредитор не может сказать вообще ничего о своем должнике. В деловой переписке, в документации, в личных беседах — всегда проскальзывает какая-то важная информация, которой в обычных условиях мы не придаем особого значения. Но ретроспективно все эти сведения можно восстановить. Эта информация может быть использована и при самостоятельных поисках, и при передаче дел детективам, если собственные ресурсы закончились.

Скрытый и открытый поиск

Поиск — это всегда творческий процесс, и подходить к нему нужно тоже творчески. Существует так называемый «тихий» поиск. Он применяется, когда готовится внезапное «нападение» и необходимо исключить риски утечки активов. Для сохранения эффекта внезапности на первом этапе поиск активов может и должен быть не афишируемым.

На этом этапе и инструменты для поиска должны быть «негромкими» и непубличными. Это изучение открытых реестров, поиск в базах данных, в соцсетях (причем на разных языках), интервью с юристами, агентами недвижимости и т.д. Не стоит игнорировать и поисковые сервисы интернета. Все может дать полезную информацию.

На следующей стадии поиска, когда спор перешел в активную фазу, может помочь статус кредитора. В зависимости от специфики спора (супруг, наследник, акционер) можно преодолеть даже банковскую тайну. В открытой стадии спора следует максимально задействовать использование в зависимости от юрисдикции полномочий лиц с определенными функциями. Максимальные полномочия по доступу к информации имеют приставы, в наследственных делах трудно обойтись без возможностей нотариуса, в банкротных — управляющего и т.д. В отдельных юрисдикциях широкими полномочиями наделены адвокаты.

За последние пять лет объем раскрываемой информации в свете возрастающих в мире требований к открытости и в силу набирающего обороты международного обмена информацией колоссально возрос.

Говоря о России, нельзя не упомянуть о работающих, исполняемых всеми заинтересованными лицами механизмах. Во-первых, это информация об открытии/закрытии иностранных счетов и подаче отчетов по движению денежных средств на них. Эта информация стекается в налоговую службу. Вспомним, что в России прошли три волны налоговой амнистии, когда всем владельцам выведенных за рубеж активов было предложено добровольно рассказать и подать все уведомления в рамках подачи спецдеклараций, которая освобождает от преследований. Каким бы спорным ни было это предложение со стороны государства, но оно освобождало от валютных штрафов, от налоговых санкций. Это информация о колоссальном количестве зарубежных активов.

Есть отдельный момент, который связан со специальным статусом, но уже не кредитора, а должника. Есть должники, которые должны раскрывать больше информации, нежели обычный человек. В первую очередь речь идет о чиновниках. Вполне реальна ситуация, скажем это очень аккуратно, когда активы зарегистрированы на других связанных лиц. Эти лица обязаны раскрывать определенную информацию в силу закона. С поправкой на то, что уровень этих ограничений и их объем время от времени менялся, однозначно имеет смысл искать сведения об активах в тех же декларациях.

Привлекаем детективов

Самостоятельный поиск — это, конечно, хорошо, но у него есть довольно много ограничений, которые вызваны в первую очередь несовершенством реестров и в ряде случаев — ограничения к ним доступа стороннему лицу. Где-то нельзя получить доступ онлайн, где-то нужно удовлетворить определенные требования, где-то, если вы даже добрались до реестра, критерии поиска не очень удобны. В дополнение к этому, в зависимости от того, какая у кредитора имеется базовая, исходная информация, может быть не очень понятно, в какой, собственно, юрисдикции нужно искать активы.

Ну а главное, повторимся, к большинству реестров доступ ограничен, за исключением тех случаев, когда у человека есть специальный статус. Например, у нас нельзя в налоговой службе запросить частным образом какой-либо список банковских счетов компаний или физического лица, а банкротный управляющий или пристав, который ведет исполнительное производство, такую информацию получить может.

О привлечении к поискам третьих лиц, которые могут поспособствовать добыче информации, рассказал Егор Чиликов. И в частности — детективов. При этом докладчик особо подчеркнул, что он ни в коем случае не поддерживает сбор информации незаконными способами. Когда мы говорим о детективах, многим воображение подсказывает образ лейтенанта Коломбо или Эркюля Пуаро. Одинокий сыщик, который бродит по темным закоулкам, сливается с серыми стенами и выслеживает злоумышленников.

На самом деле все обстоит несколько иначе. На рынке ходит шутка, что самый лучший детектив — это тинейджер 16 лет, который умело владеет Фейсбуком и имеет кредитную карточку в кармане. Это, в принципе, отражает то, чем занимаются очень многие компании, которые именуют себя детективными агентствами. Они на самом деле работают по модели того, что раньше называлось «агенты по запросам». Это лица, которые помогали преодолеть несовершенства местных реестров с разной информацией. Этим занимаются две трети детективов сейчас. Их преимущество только в том, что у них есть посредники во многих юрисдикциях, которые тем или иным способом имеют доступ к реестрам. Это тот формат детективов, которых Е. Чиликов отнес к категории «беловоротничковые детективы». На взгляд эксперта, это абсолютно бесполезные специалисты, потому что все, что они делают, при минимальных административных и трудовых затратах можно организовать самостоятельно.

Реально приносит пользу другая категория детективов — «синие воротнички», по классификации докладчика. Те как раз, подобно Коломбо, именно «выходят на улицу». Они могут с кем-то поговорить, втеревшись в доверие, выяснить информацию, могут вести наружное наблюдение (что, кстати, не всегда приветствуется отдельными юрисдикциями). Иногда «синие воротнички» помогают найти свидетелей — лиц, уволенных из компании должника, которые могут быть заинтересованы в даче показаний. Существует еще небольшая когорта детективов. Е. Чиликов назвал их «маги и волшебники». Способы и методы их работы мы обсуждать не будем, но именно они только им ведомыми путями умеют добыть ценные сведения, что называется — эксклюзив.

С детективами нужно уметь правильно выстроить отношения. Эксперт считает максимально эффективным способом взаимодействия с детективом тот, который подразумевает постановку перед ним предельно конкретных и точечных задач. Такой подход максимально фокусирует детектива на том, что именно нужно клиенту. При этом последний платит за конкретную работу и экономит в то же время собственные средства.

Если клиент поручает детективу произвести какое-либо действие, в договоре должна содержаться оговорка, что клиент уполномочивает детектива на совершение только законных действий. Тем самым клиент формально фиксирует, что на незаконные действия он детектива не «благословлял». Это важно, потому что в некоторых юрисдикциях при обнаружении даже намеков при инструктировании на что-то незаконное клиент может стать соучастником правонарушения или даже преступления.

Как использовать доказательства, добытые детективом, — это отдельная история. Если детектив приносит что-то из публичного реестра и работает чисто как «белый воротничок», вопросов не возникает. Но когда мы имеем дело с информацией, добытой «синими воротничками» либо «магами и волшебниками», следует проявлять известную осторожность. Но при этом иметь в виду и отношение юрисдикции к подобной практике.

В большом количестве юрисдикций суды рассуждают так: интересы правосудия важнее, чем то, что документы получены не безупречным путем. Это, конечно, стимулирует определенную категорию участников процесса пользоваться услугами «магов и волшебников». Но надо помнить, что суд может рассуждать и противоположным образом, так что еще раз повторим призыв эксперта: с доказательствами, собранными сомнительными путями, надо обращаться очень и очень аккуратно.

Редакция благодарит КЦ «Событие» за помощь в подготовке материала.

Полная запись вебинара доступна у организатора.