Вынесенные в заголовок слова сказаны не осенью 2008 г., когда на Россию накатил экономический кризис и срочная оптимизация работы предприятий вышла на первый рубеж обороны. Сказаны они на днях вице-премьером — министром финансов Алексеем Кудриным. Сегодня они звучат жестоко — уж и увольняли, и оптимизировали, но он, к сожалению, прав.
«Защищая население, мы уменьшили стимулы и факторы роста в ближайшие годдва. После такой бурной поддержки остается задача увольнения избыточной численности, повышения производительности труда, снижения издержек», — сказал, в частности, министр финансов 6 апреля на XI Международной научной конференции по проблемам развития экономики и общества.
Сколь бурной была поддержка, главному финансисту страны виднее. Но, говоря «мы», он, видимо, имеет в виду не только государство и подопечный ему бюджетный сектор экономики, но и частные компании. Последние же по части оптимизации численности персонала и издержек сложа руки не сидели — увольняли, сокращали рабочие часы, дни, зарплаты. Поэтому призыв продолжить это занятие вроде бы не к ним. Однако не секрет, что и распускать им руки государство не позволяло, требуя ради социальной стабильности по максимуму возможностей сохранять занятость и заработки.
Старались, сохраняли. Вопрос, что из этого вышло и что от этого будет. Не известно, заглянул ли А. Кудрин в доклад организатора конференции — Государственного университета — Высшей школы экономики, но его выводы сошлись с позицией министра.
В докладе представлены итоги двух раундов обследования российской обрабатывающей промышленности в 2005 и 2009 гг., выполненных по заказу Минэкономразвития. Выбор обработки для исследования неслучаен: именно о ней в первую голову вспоминается при словах «модернизация» и «диверсификация» экономики. Есть в документе и раздел, касающийся рынка труда.
В нем, в частности, говорится, что ситуация с докризисным дефицитом кадров, возможно, временно, но «рассосалась». Если в 2005 г. около 60% предприятий считали свою укомплектованность рабочей силой оптимальной, то на момент опроса (весна 2009 г.) — свыше 70%. При этом доля недоукомплектованных предприятий сократилась вдвое (с 27 до 13%), тогда как доля избыточно укомплектованных практически не изменилась (с 13 до 12%).
Другими словами, подчеркивается в докладе, экономический кризис, резко снизив спрос на труд и ускорив сокращение занятости, показал, что в российской обрабатывающей промышленности скорее доминирует проблема избыточной занятости. При этом даже в условиях кризиса дефицит квалифицированных работников отмечает более 36% предприятий (более половины — в 2005 г.).
Подчеркивается и гибкость в сфере трудовых отношений, что в первую очередь связано с низкой долей фиксированной части в затратах на оплату труда.
Это позволяет предприятиям быстро реагировать на изменения конъюнктуры и управлять издержками, но стимулирует высокую текучесть кадров, склонных ориентироваться прежде всего на уровень зарплаты.
Эта гибкость наглядно проявилась в кризис. Предприятия, как и в экономически тяжелые периоды 1990х гг., предпочли двигаться одновременно несколькими параллельными путями. Три основных инструмента — сокращение занятости, рабочего времени и снижение заработной платы — использовались почти с одинаковой частотой: соответственно 41, 46 и 39% обследованных предприятий.
Принципиален здесь вопрос авторов исследования: является ли подобная гибкость конкурентным преимуществом или, напротив, недостатком российской модели рынка труда? Ответ на него, размышляют они, в значительной степени зависит от того, об адаптации к какому кризису идет речь. Если исходить из его краткосрочного, конъюнктурного характера, который не требует коренного изменения структуры экономики, то очевидно, что использование таких нецивилизованных мер, как сокращение рабочего времени, неоплаченные отпуска и снижение заработной платы, действительно позволяет смягчить кризисный шок, поддержать социальную стабильность. Однако если рассматривать кризис как сигнал неэффективности структуры экономики, требующей коренной ее перестройки, и соответственно как кризис затяжной, то такие инструменты будут скорее маскировать реальные проблемы и препятствовать перетоку рабочей силы в более эффективные отрасли и на более эффективные предприятия, замедляя тем самым выход из кризиса.
В этом пассаже изрядно политеса. Высокие читатели уровня министра финансов и выше уже заявили, что никаких «если», что нынешний кризис лишь еще раз ярко высветил неэффективность структуры нашей экономики и ей требуется коренная перестройка. Возможно, раскладывая варианты, ученые мужи имели в виду, что таких заявлений они наслышались с прошлого века. Тогда их сомнения не напрасны. Вот мировые цены на нефть снова берут крутые высоты. Это очень отвлекает от тяжелых дум о неэффективности экономики и необходимости ее модернизации и перестройки.