В конце января судьи Конституционного суда РФ приняли решение об утверждении Обзора практики за два последних квартала прошлого года. В нем систематизированы наиболее важные постановления суда, а также определения по жалобам и запросам, касающиеся конституционных основ публичного и частного права, трудового законодательства и социальной защиты, а также уголовной юстиции.
Решение Конституционного суда РФ от 28.01.2016 «Об утверждении Обзора практики Конституционного Суда Российской Федерации за третий и четвертый кварталы 2015 года» включает около 20 важных правовых позиций КС РФ. Некоторые из них уже освещались на страницах «ЭЖ» (см., 2015, № 28, с. 05, № 41, с. 07, № 48, с. 07, 2016, № 01, с. 22, журнал «ЭЖ Вопрос-Ответ», 2015, № 08, с. 08). Обратим внимание на позиции, отдельные комментарии к которым в нашей газете не были опубликованы.
Административные правонарушения: криминализация преступления
В постановлении от 14.07.2015 № 20-П судьи пришли к выводу о том, что ч. 2 ст. 1.7 КоАП РФ соответствует Конституции РФ, а п. 2 ст. 31.7 КоАП РФ — нет. Основанием для решения вопроса о конституционности указанных норм стал запрос мирового судьи.
В части 2 ст. 1.7 КоАП РФ предусмотрено, что закон, смягчающий или отменяющий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом улучшающий положение лица, совершившего административное правонарушение, имеет обратную силу. А закон, устанавливающий или отягчающий административную ответственность за административное правонарушение либо иным образом ухудшающий положение лица, обратной силы не имеет.
Статья 31.7 КоАП РФ устанавливает основания прекращения исполнения постановления о назначении административного наказания, к которым относится отмена или признание утратившими силу закона или его положения, устанавливающих административную ответственность за содеянное (п. 2).
Оспариваемые положения выступали правовым основанием для решения вопроса о прекращении исполнения вступившего в законную силу постановления суда о назначении административного наказания при отмене закона, устанавливавшего административную ответственность за соответствующее деяние, но устанавливающего уголовную ответственность за его совершение.
Суд не усмотрел противоречия ч. 2 ст. 1.7 КоАП РФ положениям Конституции, поскольку содержащиеся в оспариваемой норме положения, по сути, воспроизводят предписания ст. 54 Конституции, конкретизируя их применительно к сфере административных правонарушений. Однако п. 2 ст. 31.7 КоАП РФ был признан не соответствующим Конституции в той мере, в какой он предполагает прекращение исполнения постановления о назначении административного наказания за совершение административного правонарушения, если отмена законом административной ответственности за административное правонарушение одновременно сопровождается введением уголовной ответственности за то же деяние.
Судам и иным правоприменительным органам при разрешении вопроса о прекращении исполнения постановления о назначении административного наказания, вынесенного на основании закона, позднее отмененного в связи с криминализацией соответствующего деяния, необходимо проверить наличие следующих условий: положения закона, отменяющие административную ответственность за конкретное деяние и вводящие за него уголовную ответственность, вступают в силу одновременно; при законодательном преобразовании состава административного правонарушения в состав преступления сохраняется ответственность именно за то деяние, за которое ранее предусматривалось административное наказание.
Административные правонарушения: задержание на 48 часов применимо не ко всем
В Определении от 08.12.2015 № 2738-О содержится толкование КС РФ ч. 3 ст. 27.5 КоАП РФ. Согласно этой норме лицо, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, влекущем в качестве одной из мер административного наказания административный арест, может быть подвергнуто административному задержанию на срок не более 48 часов.
Конституционный суд указал, что должностные лица, уполномоченные осуществлять административное задержание, должны учитывать, что КоАП РФ запрещает применять административный арест к беременным женщинам, женщинам, имеющим детей в возрасте до 14 лет, лицам, не достигшим возраста 18 лет, инвалидам I и II группы, военнослужащим, гражданам, призванным на военные сборы, а также к имеющим специальные звания сотрудникам Следственного комитета РФ, органов внутренних дел, органов и учреждений уголовно-исполнительной системы, Государственной противопожарной службы, органов по контролю за оборотом наркотических средств и психотропных веществ и таможенных органов (ч. 2 ст. 3.9).
Соответственно, при наличии достоверных сведений о том, что лицо, в отношении которого осуществляется производство по делу об административном правонарушении, влекущем административный арест, относится к какой-либо из указанных категорий граждан, уполномоченные должностные лица должны исходить из того, что в случае применения к этому лицу административного задержания его срок не должен превышать трех часов.
Земля: аренда государственной и муниципальной собственности
В Определении от 06.10.2015 № 2317-О Конституционный суд выявил смысл положений п. 22 ст. 3 Федерального закона «О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации» и ч. 4 ст. 7 Федерального закона «О внесении изменений в статьи 2 и 3 Федерального закона „О введении в действие Земельного кодекса Российской Федерации“ и отдельные законодательные акты Российской Федерации».
Согласно оспоренным положениям заключенный до 1 января 2011 г. для целей строительства, реконструкции объекта недвижимого имущества договор аренды земельного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности и расположенного в границах города федерального значения Москвы или Санкт-Петербурга, может быть расторгнут досрочно в одностороннем порядке соответствующим органом государственной власти или органом местного самоуправления в случае указанного в данном пункте существенного нарушения условий договора аренды такого земельного участка. К этим нарушениям, в частности, относится неисполнение обязательств по строительству, реконструкции объекта недвижимого имущества в срок, предусмотренный данным договором, или отсутствие по истечении пяти лет со дня заключения данного договора разрешения на строительство, реконструкцию объекта недвижимого имущества, строительство которого предусмотрено данным договором, в случае если в данном договоре не предусмотрен срок окончания строительства, реконструкции этого объекта.
При этом указанные положения распространяются на договоры, которые заключены до 1 апреля 2012 г. и обязательства сторон по которым не исполнены на эту дату.
Конституционный суд отметил, что оспоренные положения предполагают, что при оценке правомерности решения соответствующего органа публичной власти суд принимает во внимание обусловившие задержку получения арендатором разрешения на строительство обстоятельства, связанные с действиями (бездействием) как арендатора, так и арендодателя, уполномоченных органов публичной власти, подведомственных организаций, должностных лиц, или обстоятельства непреодолимой силы.