Банкротство юридических лиц, предпринимателей, а в недалеком будущем и физических лиц — это их несостоятельность, сопровождающаяся невозможностью платежей по долгам. Оно регулируется соответствующим законом, который периодически корректируется новыми пленумами, постановлениями, инструкциями Высшего арбитражного суда РФ. Однако, как показывает практика, непреодолимым бастионом для любителей наживы Закон так и не стал, причем не столько из-за несовершенства норм, сколько вследствие противоречивой практики его применения арбитражными судами.
Признаки банкротства определены в ст. 3 Федерального закона от 26.10.2002 № 127–ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» (далее — Закон о банкротстве). Напомним основные этапы этой процедуры:
- наблюдение, на котором выявляется имущество, сознательно оставленное якобы в целях финансирования процедур банкротства и которого никогда не хватает на связанные с ними судебные расходы;
- конкурсное производство, сопровождающееся полной остановкой производства и распродажей конкурсной массы (если таковая имеется);
- ликвидация — удаление реквизитов предприятия или предпринимателя из ЕГРЮЛ (или ЕГРИП).
обратите внимание
Финансовое оздоровление — единственная процедура, направленная на реализацию основной цели Закона о банкротстве. К сожалению, она так и осталась процедурой на бумаге.
Финансовое оздоровление позволяет должнику продолжать хозяйственную деятельность и рассчитываться с долгами: останавливаются процедуры принудительного взыскания, откладывается арест имущества. За полтора—три года должник погашает задолженность.
Однако экономическая «реанимация» зачастую встречает серьезное сопротивление. Даже когда арбитражный управляющий заявляет о возможности финансового оздоровления должника, он, как правило, не находит поддержки ни у суда, ни у кредиторов (несколько таких процедур все же были реализованы, но не все из них закончились удачно). А раз это не делается, значит так кому-то выгодно.
«Прятки» с управляющим
Участниками процедуры банкротства являются должник, арбитражный управляющий, налоговый орган (уполномоченный орган) и конкурсные кредиторы. Цели и задачи у всех участников разные, но единой целью — оздоровлением экономики — Закон их не объединяет.
Итак, должник — это юридическое лицо и его руководитель (зачастую последний появляется на предприятии аккурат перед банкротством. Прежние директора, как правило, ничего ему не передают — соответственно, сказать он ничего не может, с арбитражным управляющим общаться не желает, равно как и передавать ему какую-либо документацию).
обратите внимание
В недалеком будущем банкротство распространится на физических лиц, и их поведение уже можно прогнозировать.
Задача должника — избавиться от многомиллионных долгов по ст. 142 Закона о банкротстве, а имущество, нажитое за их счет, спрятать. Для этого он оттягивает процедуру банкротства до трех лет, когда арбитражному управляющему в ходе наблюдения будет бессмысленно анализировать финансовое состояние должника и делать заключение о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства (в процедуре конкурсного производства осуществлять поиск имущества бесполезно — активы уведены). Однако поскольку закон обязывает, управляющий осуществляет и анализ, и поиск имущества. Основная составляющая такого анализа — «отсутствие сведений». Нет сведений — нет проблем. Должника невозможно привлечь ни к уголовной, ни к субсидиарной ответственности при наличии многомиллионной задолженности госбюджету или банку.
Арбитражный управляющий, конечно, видит умышленный увод имущества должника, но срок исковой давности (три года) миновал, и возвращать имущество в конкурсную массу — проигрышный вариант. Действие ст. 61.2 главы III.1 «Оспаривание сделок должника» Закона о банкротстве, заменившей ст. 103 данного Закона, становится бессмысленным. Жизненное кредо должника «чтоб у меня все было и мне за это ничего не было» успешно подтверждено.
«Своя рука — владыка»
Чтобы спокойно пережить процедуру банкротства, задача должника — добиться назначения «своего» арбитражного управляющего. Для этого должник самостоятельно подает заявление о банкротстве в арбитражный суд, где указывает фамилию управляющего. Однако, как правило, узнав о планах должника, конкурсный кредитор работает на опережение, и в своем исковом заявлении указывает другого управляющего.
Назначение арбитражного управляющего в соответствии с Законом о банкротстве требует одобрения кандидатуры саморегулируемой организацией, членом которой является данное лицо. Здесь, если должник «хлебный», возможна переигровка — предлагается другая кандидатура, близкая к руководителю СРО (этим, кстати, объясняется, почему у одних арбитражных управляющих 150 дел, у других — только три и те безденежные, а у кого-то вообще ни одного, что через полгода бездействия ведет к дисквалификации).
обратите внимание
Выступить заявителем о банкротстве — дело рисковое. Согласно п. 3 ст. 59 Закона о банкротстве при отсутствии у должника средств, достаточных для погашения расходов, предусмотренных п. 1 указанной статьи, лицо (конкурсный кредитор, уполномоченный орган), обратившееся с заявлением о признании должника банкротом, обязано погасить данные расходы в части, не погашенной за счет имущества должника.
Стать заявителем и не отвечать впоследствии за расходы в части, не погашенной за счет имущества должника (а это всегда неоплаченное вознаграждение арбитражного управляющего), — своего рода искусство. Для этого заявитель должен быть отсутствующим должником, располагаться по несуществующему адресу либо являться лицом без определенного места жительства или лицом, которое к окончанию конкурсного производства обязательно поменяется без правопреемства, без акта приема-передачи кредиторской задолженности, а новое лицо ничего не будет знать о банкротстве и ответственности заявителя по закону (такие заявители приходят в суд вместе с должником, где оба заявляют о наличии задолженности, чуть большей установленной Законом, и суд на единственном заседании вносит эту задолженность в реестр кредиторов).
Надо ли говорить, что в такой ситуации суд, нарушая тем самым ст. 75 АПК РФ, не утруждает себя истребованием ЕГРЮЛ заявителя, чтобы проверить его полномочия? Паспортные данные заявителя в деле также отсутствуют. Сведения о наличии на счетах должника денежных средств, достаточных для погашения задолженности заявителя, суд не требует, поскольку ему это не нужно. Исполнительный лист приставам не передается, даже нормативные два месяца не выдерживаются. Исполнительный лист не передается приставу только тогда, когда задолженность у заявителя фактически отсутствует, оснований признавать должника банкротом нет, но очень не хочется возвращать миллионную задолженность госбюджету, а потому «хочу банкротство»! На нарушения, допущенные при подаче заявления о признании должника банкротом, суд закрыл глаза.
Так проходят заявления о банкротстве, подписанные неустановленными и неуполномоченными лицами, уже не являющимися руководителями, без правопреемства обязательств.
Вывод: арбитражный суд, являющийся гарантом исполнения Закона о банкротстве, игнорирует требования этого закона. В такой ситуации арбитражный управляющий хоть и получит решение суда о вознаграждении за свой интеллектуальный труд, фактически останется без средств к существованию — заявителя не найти и взять с него нечего. Так Закон о банкротстве, по сути, оказывает содействие в фиктивном и преднамеренном банкротстве в ущерб интересам, как бюджета страны, так и арбитражного управляющего.
Арбитражный управляющий (в процедуре наблюдения он называется временным управляющим) обязан в соответствии с Законом о банкротстве истребовать у должника ведомость об инвентаризации имущества, чтобы принять его в следующей процедуре (конкурсном производстве) в целости и сохранности. Если имущество действительно отсутствует (чего практически не бывает), все равно необходима нулевая ведомость, подписанная членами комиссии и должником, которая также должна быть отражена в отчете временного управляющего и приобщена к делу о банкротстве.
Здесь происходит самое интересное. Смелые управляющие инвентаризацию не проводят, а имущество чудным образом исчезает. Нет инвентаризации — нет факта наличия имущества у должника, следовательно — нет его хищения или присвоения арбитражным управляющим. Последний уходит от ответственности и подает заявление о своем отстранении от дел; «пустой» должник передается другому управляющему, которого на следующей стадии называют конкурсным.
Не получив инвентаризационную ведомость от предыдущего управляющего конкурсный управляющий, дабы его не признали соучастником в хищении имущества должника, подает иск с требованием передать инвентаризационную ведомость. Согласно ст. 129 Закона о банкротстве проведение инвентаризации имущества, а также принятие мер, направленных на его поиск, выявление и возврат, относятся к обязанностям конкурсного управляющего. Как ни странно, суд нередко отказывает конкурсному управляющему в исковых требованиях, прямо установленных Законом.
Зато судебные расходы конкурсному управляющему по заявлению предыдущего управляющего за привлечение им юриста суд присуждает незамедлительно. Необходимости привлечения специалиста в данном случае нет, но суду это безразлично.
В отделе по контролю и надзору в сфере саморегулируемых организаций Росреестра тоже не усмотрели нарушения закона в случае отсутствия инвентаризационной ведомости. Ни уполномоченный орган, которому должник должен свыше 17 млн руб., ни иные конкурсные кредиторы не выразили отношение к отсутствию этого документа у трех арбитражных управляющих — предшественников законопослушного конкурсного управляющего.
Вывод: арбитражный суд и иные службы, являющиеся гарантом исполнения Закона о банкротстве, игнорируют его требования.
Многомиллионные «запасы на складах» должника канули в безответственность, а законопослушный конкурсный управляющий (четвертый по счету) только нажил врагов и проблемы. На свою беду он на основании ст. 61.2 главы III.1 «Оспаривание сделок должника» Закона о банкротстве выявил имущество, не обнаруженное прежними конкурсными управляющими. По расчетным счетам должника прошли свыше 1,5 млрд руб. Управляющий в судебном порядке вернул в конкурсную массу транспортное средство стоимостью 265 тыс. руб., которое в нарушение ст. 16 АПК РФ должник скрыл, выявил сокрытие жилой недвижимости в сумме более 15 млн руб., за которую покупатели с должником не рассчитались, а также полученные должником наличными 57 млн руб. по чекам и карточкам, направление расхода которых скрывалось.
Оказалось, за деятельностью конкурсного управляющего внимательно следили заинтересованные лица. Если в отношении 57 млн руб. должник мог сказать, что, например, проиграл в казино, то дебиторскую задолженность за недвижимость так легко не скроешь. А потому срочно появилось ходатайство заявителя о прекращении производства по делу «ввиду недостаточности финансирования» — без предварительного извещения конкурсного управляющего, без переговоров и обсуждения на собрании кредиторов, без оповещения всех кредиторов о данном решении, без предложения финансирования дальнейшей процедуры другим кредиторам, что является нарушением баланса интересов и злоупотреблением правом заявителя в деле о банкротстве.
Согласно ст. 10 ГК РФ это является самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении ходатайства, но суд снова не заметил нарушений, и производство по делу прекратил. Вернуть деньги за недвижимость стало невозможно, поскольку статус конкурсного арбитражный управляющий утратил.
обратите внимание
При наличии у должника имущества производство по делу не подлежит прекращению — тем более имущества, реализация которого позволит возместить расходы на проведение процедуры банкротства. Данная позиция отражена в постановлении Шестого апелляционного суда от 09.06.2010 № 06АП-1520/2010 по делу № А80-125/2008.
Прекращение производства по делу воспрепятствовало работе конкурсного управляющего и погашению долга перед госбюджетом. Были нарушены требования постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 № 60 «О некоторых вопросах, связанных с принятием Федерального закона от 30.12.2008 № 296-ФЗ „О внесении изменений в федеральный закон „О несостоятельности (банкротстве)“».
Так арбитражный суд в очередной раз нарушил не только требования закона, но и своего вышестоящего органа.
Пока шеф загорал, фирму разорили
Следующие участники процедуры банкротства — налоговый орган (уполномоченный орган) и конкурсные кредиторы. Задача первого — побыстрее списать долги по налогам и обязательным платежам по ст. 142 Закона о банкротстве, а вместе с ними — свои «проколы» в работе: упущенные сроки для бесспорного взыскания долгов, привлечения должника к субсидиарной ответственности и т.д.
Задача уполномоченного органа — проследить, чтобы банкротство произошло тихо. Если он видит, что управляющий может подать исковое заявление по просчетам в его работе и защитить должника, надо успеть придраться к чему-нибудь и найти управляющего посговорчивее. Очень редко налоговый орган, как конкурсный кредитор должника, имеет преимущественное число голосов, а потому повлиять на ход банкротства не в силах.
Зато с преимущественным числом голосов появляется следующий участник — конкурсный кредитор. Зачастую он возникает «из небытия». Задача конкурсного кредитора — получить от банкротства как можно больше имущества, в том числе денежных средств, нередко по мнимым долгам. Не удивляйтесь, но этому зачастую способствует арбитражный суд. ГК РФ располагает такими инструментами как мировое соглашение, соглашение о новации, уступка требования, договор займа и даже собственные векселя компании-должника, которыми может воспользоваться любой кредитор, имеющий преимущественное число голосов и заинтересованный в банкротстве должника с целью передела собственности или устранения конкурента по бизнесу. Первичные документы, на основании которых возникли мировое соглашение, соглашение о новации, уступка требования, договор займа и собственные векселя должника, суд, как правило, не требует, не исследует, не читает.
Таким образом, мнимый кредитор легко становится влиятельной фигурой в банкротстве на основании поддельных первичных документов. В практике имеется показательный случай: пока собственник предприятия отдыхал на Канарах, оставив доверенность на одного из топ-менеджеров, с помощью инструментов ГК РФ и Закона о банкротстве его ограбили сотрудники и друзья. Имущественный комплекс со всеми бензоколонками и станцией техобслуживания перешел к новому собственнику за искусственно созданные долги и расчеты векселями. Формально все было по закону…
Банкротство такого должника для кредитора оказалось экономически эффективным. Для этого были осуществлены:
- переуступка долга третьим лицам, не являющимся участниками договорных отношений, за плату в значительно меньших размерах;
- участие кредитора в банкротстве при наличии преимущественного числа голосов;
- скупка имущества должника по заниженной в разы стоимости через подставные компании.
Схема выглядит следующим образом. Общая кредиторская задолженность должника составляет 60 млн руб. (из них 50 млн — банку) при наличии имущества на 100 млн. На первом собрании кредиторов выносится решение о введении конкурсного производства. Все будет оформлено голосованием на первом собрании кредиторов и пройдет по формальному признаку, но в соответствии с Законом о банкротстве.
Итак, должник должен банку 50 млн руб. Будущий конкурсный кредитор скупает долг у банка через договор уступки права за 15% долга, то есть за 7,5 млн руб., и право требования переходит к новому конкурсному кредитору. Тот подает заявление в арбитражный суд, где выносится решение по формальному признаку о включении его в реестр кредиторов должника на 50 млн руб.
Кроме того, ретивый новый кредитор обращается в суд с иском об использовании чужих денежных средств и получает еще одно решение на взыскание пеней на эти 50 млн руб., что составляет еще 2—5 млн (это необходимо, чтобы иметь не только преимущественное число голосов на всех собраниях кредиторов — по сути, руководить процедурой конкурсного производства, — но и получить как можно больше имущества должника). Оставшиеся кредиторы с задолженностью в 10 млн руб. теперь ему не конкуренты, и на ход событий фактически не влияют.
В целях продажи имущества в соответствии со ст. 110 Закона о банкротстве проводится его оценка в той компании, на какую укажет конкурсный кредитор, и стоимость имущества занижается в несколько раз — разброс стоимостных коэффициентов позволяет это сделать на законном основании. При необходимости имущество «доводится до нужной кондиции», чтобы на фото у оценщика это выглядело правдоподобно.
В итоге стоимость имущества со 100 млн руб. упала до 10 млн. Если должник мешает быстрому ходу событий, оспаривая судебные решения, на него подается вымышленное заявление о мошенничестве по формальному признаку или надуманному поводу — при достаточной оплате следователю и дружеских отношениях с ним все делается быстро. Бухгалтерская документация правоохранительными органами изымается, потом теряется; доказательства реальной стоимости и финансовых успехов должника исчезают.
обратите внимание
Должник о предстоящем вандализме с его имуществом, как правило, не подозревает — иначе бы все заранее сфотографировал для последующих доказательств. Он также не догадывается, что оценщики конкурсного кредитора оценивают его имущество по заниженной стоимости — иначе озаботился бы оценкой перед банкротством, чтобы легче было отстаивать свои права и интересы.
Пока должник выбит из колеи и бегает, защищая себя и оплачивая адвокатов, его имуществом распоряжается конкурсный кредитор в сговоре с конкурсным управляющим. Последний быстро распродает в пользу конкурсного кредитора недвижимое имущество. Торги, хоть и стали электронными, но также подстраиваются, цены подделываются, но внешне все выглядит законным. Действующее технологическое оборудование предприятий снимается, сдается другим предпринимателям по цене металлолома, разница в ценах идет в карман конкурсного управляющего; прочее имущество растаскивается местными жителями. Завод или фабрика стоимостью в 40 млн руб., приносящий 15 млн руб. чистой прибыли в год, за пару месяцев превращается в развалину.
Если у должника нет средств на оплату адвокатов и защитить его некому, надуманный повод становится реальным, и должника отправляют в места не столь отдаленные, года на два — пока идет конкурсное производство. После распродажи имущества должника, конечно, оправдают и напишут «ошибка следователя в виду недостаточной профессиональной квалификации». Должник может не догадаться, что за такую «ошибку» сотрудника МВД России он вправе подать иск о возмещении убытков от хищения его имущества в период пребывания в местах лишения свободы.
обратите внимание
По такой же схеме уничтожаются крупные агропромышленные комплексы. Если кто из участников банкротства подаст в суд, дело будет рассматриваться с проволочками, которые обеспечит конкурсный кредитор, и не факт, что решение вынесут в пользу должника, так как процесс конкурсным кредитором отлажен его юридической службой, которая усердно ищет «дыры» в законах. А должник с этим сталкивается впервые и многих тонкостей не знает.
В результате конкурсный кредитор, прикрываясь нормами Закона о банкротстве и ГК РФ, затратил: 50*0,15 = 7,5 млн руб., а получил 100 млн. Однако на этом аппетиты его не закончились, и он перепродал имущество вдвое дороже, чем купил. Никакое производство молока не обеспечит такой выручки!
Данная схема с небольшими корректировками, к сожалению, имеет широкое применение. Стоит ли говорить, что не всех арбитражных управляющих допускают к банкротству должника по таким схемам?
Как разорвать порочный круг?
Существует ли выход? Прежде всего, надо убедиться, что он кому-то нужен — может быть, всех устраивает такое положение дел. Всегда есть псевдоправда, а захватчики бизнеса нередко именуются чистильщиками рыночной экономики.
Как считают специалисты, бороться следует правовыми методами.
Что ж, попробуем. Рассмотрим с правовых позиций хотя бы первое действие — переуступку долга должника третьим лицам, не являющимся участниками договорных отношений, за плату в значительно меньших размерах.
Согласно ч.1 ст. 64, 67, 68 АПК РФ арбитражный суд устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств и доказательств, имеющих значение для правильного рассмотрения дела. Вот это как раз не соблюдается. Суд ограничивается формальным признаком наличия договора уступки права требования банка с третьим лицом, не утруждаясь доказательствами, имеющими значение для правильного рассмотрения дела.
Данный договор банка с третьим лицом, не являющимся участником договорных отношений, послуживший основанием для принятия судебного решения о включении в реестр кредиторов должника, а затем получения большего числа голосов на собраниях кредиторов, был принят в нарушение указанных норм АПК РФ без учета важных доказательств, а именно: в отсутствии платежных поручений или иной формы оплаты, доказывающих, что уступка права требования третьему лицу осуществлена на ту же сумму, на которую произведена оплата. Другими словами, уступлено может быть только реально существующее право.
Принципиально важным является то, что несоответствие суммы платежа той, что указана в договоре уступки права требования, означает:
- что объем обязательств должника перед третьим лицом фактически не возник;
- банк как кредитор добровольно отказался от долга, и его часть в размере несоответствия платежей подарил третьему лицу, не являющемуся стороной по делу. Это не отвечает обоснованности, экономической целесообразности и разумности банка как кредитора, а подтверждает злоупотребление полномочиями его сотрудниками (ст. 201 УК РФ);
- решение кредитного комитета банка о замене суммы задолженности должника на меньшую сумму платежа третьему лицу, не являющемуся участником договорных отношений, отсутствует;
- руководитель банка подарил активы банка другому руководителю, что недопустимо между юридическими лицами (ст. 575 ГК РФ) или списал долг по сговору с другим руководителем — третьим лицом, в личных целях, что квалифицируется по ст. 174 УК РФ как легализация (отмывание) денежных средств. Возможна также квалификация по ст. 1102 ГК РФ, согласно которой неосновательным обогащением является имущество, приобретенное или сбереженное лицом (приобретателем) без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований за счет другого лица (потерпевшего);
- договор уступки права требования прикрывает это дарение или неосновательное обогащение. Таким образом, он не соответствует обязательным правилам, установленным законом и иными правовыми актами (императивными нормами), действующими в момент его заключения (п. 1 ст. 422 ГК РФ), и согласно ст. 168 ГК РФ является ничтожной сделкой;
- договор уступки права требования третьим лицам, не являющимся участниками договорных отношений, является, по сути, подделкой денежного документа должностными лицами, что отражено в ч. 1ст. 327 УК РФ. Смысл и содержание уступки права требования заключаются в том, что она возможна, если участники договорных отношений на момент совершения уступки связаны между собой обязательствами: должник должен банку, банк — третьему лицу в сумме совпадающих обязательств. Этого не было, причинно-следственная связь уступки права требования третьим лицам отсутствует. Подделка денежных требований налицо;
- договор уступки права требования третьим лицам, не являющимся участниками договорных отношений, заключен в целях преследования должника с намерением причинения ему имущественного ущерба, что запрещено п. 1 ст. 10 ГК РФ: «Не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах».
обратите внимание
Мотивом такого поведения является желание неосновательного обогащения во вред должнику и иным кредиторам, пусть даже ценой введения в заблуждение суда и сокрытия важной для него информации.
Итак, законы есть, но их игнорируют. В соответствии со ст. 65 АПК РФ каждое лицо должно доказать обстоятельства, на которые оно ссылается в обоснование своих требований и возражений. Практика показывает, что принятие судебного решения о включении в реестр кредиторов осуществляется судами при отсутствии перечисленных юридически значимых событий, имеющих значение для выработки судебного решения по включению в реестр кредиторов по делу должника. Как видим, на всех уровнях административного ресурса — банками, арбитражными управляющими, юристами, правоохранительными органами, судьями — осуществляется злоупотребление правом, на что предусмотрены и административные, и уголовные наказания, однако все остается безнаказанным. А потому, кому война, а кому мать родна. Безнаказанность быстрых денег манит на дальнейшие «подвиги». Впереди — банкротство граждан, а закон, как обычно, окажется позади.
Отнять и поделить!
Нередко, кстати, сам должник оказывается не промах, и из банкротства извлекает свою выгоду.
Кредиторская задолженность — это реальные денежные средства, когда-то полученные должником от кредиторов. Честный человек не может взять деньги и не вернуть, но уверенные в своих связях и возможностях должники находятся под магическим воздействием ст. 142 Закона о банкротстве, в соответствии с которой требования кредиторов, не погашенные по причине недостаточности имущества, считаются погашенными. Недостаточность имущества создается известными способами. Формально все будет законно, а обманутые кредиторы будут задаваться извечными вопросами: «Кто виноват и что делать».
Наибольшей популярностью пользуются договоры займа должника с каким-нибудь родственником, по которому никакие денежные средства должник не получал. Затем этот договор должник (или его родственник) переуступает новому кредитору под реальные денежные средства. Кредитор доволен, что купил, например, 5 млн руб. за те же 15%. Должник, в свою очередь, рад, что за пустышку получил реальные 750 тыс. руб. На эти деньги он приобретает другое имущество, которое оформляет на новое юридическое лицо или расходует на другие цели. Это потом кредитор будет озадачен, когда выяснится, что договор займа возник без доказательных документов — то есть является безденежным. Отсутствуют, например, доказательства целевой направленности полученных денежных средств и источник их возникновения. Чаще всего от таких должников страдает госбюджет (подробнее см. «КС», 2013, № 9).
На втором месте страдающих — банки, которые не могут получить от банкротства должника выданные ему денежные средства: брал он их на одни цели, а истратил на другие. Здесь часто срабатывает фактор заинтересованности сотрудников банка с должником, доказать которую можно, но никто в этом не заинтересован — имидж банка дороже.
Не будем проводить длительные расчеты и загружать читателя статьями законов. Ясно, что для определенной категории должников банкротство тоже является выгодным мероприятием, но в целях не оздоровления экономики, а все того же мошенничества с использованием инструментов закона.
Выгоду от банкротства также получают компании, участвующие в торгах имущества должника в соответствии с Законом о банкротстве (см. таблицу).
Как видим, при продаже имущества на первых торгах (чего практически не бывает) кредиторы получат 204,72 тыс. руб. к погашению своих долгов. При вторичной продаже они уже ничего не получат, так как вторые торги с учетом расходов по первым торгам убыточны на 213,94 тыс. руб., то есть арбитражный управляющий тоже остается без вознаграждения при всей сложной работе, которую он проводит. Все структуры, участвующие в торгах, борются за право участвовать в банкротстве.
Хождение по мукам
В зависимости от ситуации потерпевшим может оказаться любой участник процедуры банкротства, но как показывает практика, чаще и больше всего — бюджет РФ.
Процедуры банкротства были бы гораздо эффективнее, а Закон о банкротстве не служил разменной монетой в руках аферистов, если бы арбитражному управляющему помогали правоохранительные органы. Заключение о наличии (отсутствии) признаков фиктивного или преднамеренного банкротства должника, которое обязательно направляется в правоохранительные органы, не рассматривается в соответствии со статьями «преднамеренное банкротство» и «неправомерные действия при банкротстве», детально установленными в Законе о банкротстве, УК РФ и даже в КоАП. Не дается также правовая оценка действиям проверяемых лиц по ст. 199 «Уклонение от уплаты налогов и (или) сборов с организаций».
При вынесении постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела не учитываются факты нецелевого использования бюджетных средств. Очевидные действия по умышленному уводу имущества и преднамеренному созданию неплатежеспособности, документально подтвержденные арбитражными управляющими, правоохранительные органы не видят, не находят и отказывают в возбуждении уголовного дела.
Поиск движимого имущества (например, транспортных средств, которые по решению суда являются конкурсной массой, но похищены (угнаны) должником) становится неразрешимой задачей. По одному такому делу в течение двух лет было подано более 20 жалоб на бездействие сотрудников УМВД в поиске машины, на которую был наложен арест и не осуществлялся возврат в конкурсную массу. Все осталось только на бумаге. Управляющий получал отказы по разным причинам — от невозможности разыскать должника и транспортное средство до противоречивых документов и объяснений типа «не помню», «не знаю» и т.д.
Более того, нередко сотрудники УМВД помогают должникам в противоправных действиях. Конкурсные кредиторы, арбитражный управляющий, а также госбюджет не должны страдать от неправомерных действий одних и хитростей других. Создается впечатление, что сотрудники УМВД не обладают достаточной квалификацией для обнаружения экономических преступлений, не хотят вникать в Закон о банкротстве либо не желают заниматься подобными делами по неизвестным причинам.
Приведенные ситуации и их исследования показали — Закон о банкротстве, сам того не ведая, создает интересы не те и не у тех, на которые рассчитан, а задачи, для которых он предназначен, не решает. Нормативные коллизии используются в противоправных целях; нарушается баланс интересов государства, общества и экономики, что определяет несостоятельность Закона, то есть в соответствии с его же определением — банкротство.