«Горе вам, богатые! Горе вам, обижающим бедных!..» Казалось, каждое слово Савонаролы огнем выжигается в сердце слушающего его молодого грека. Много позже, когда он покинет Флоренцию, оставив ради монашеского клобука богатство и политическую карьеру, когда уже маститым ученым приедет в Москву, он всегда будет помнить, каким должен быть настоящий проповедник…
В России как великому знатоку великий князь Василий Иоаннович поручит ему нелегкое дело «книжной справы». И первый же труд Максима — перевод Толковой псалтири, сделанный с помощью русских толмачей, заслужит «сугубую мзду» князя.
Преподобный Максим Грек сделает еще опись великокняжеской библиотеки, исправит неточности ряда богослужебных книг... И вновь его работу признают безупречной. Станут даже называть «новым Аристотелем». И жить бы ему в чести и богатстве, если б не те давние, запавшие в сердце слова.
Много неправды видел вокруг Максим. Пьянство, разврат, суеверия, поборы... Не принимая всего этого, он становится автором пламенных посланий, жестких и обличительных. Встав на сторону нестяжателей, он выступает против монастырского землевладения и обогащения Церкви. Обладание собственностью, по его мнению, втягивает иноков в мирскую суету. Он не устает повторять слова апостола Павла о том, что «корень всех злых — сребролюбие», ибо душа, порабощенная стяжанием, «загорается яростью».
Ему не нравится быт русского чиновничества и духовенства, и он резко выступает против эксплуатации крестьян «духовными феодалами», против системы «кормлений», чем конечно же наживает немало врагов.
Последней каплей, переполнившей терпение властей, стало написание им обличительного сочинения по случаю предстоящего развода великого князя с «бездетной» Соломонией ради женитьбы на Елене Глинской. Отважный грек прислал князю «Главы поучительны начальствующим правоверно», в которых доказывал, что нельзя покоряться животным страстям. Рассказывают, что, прочитав их, Василий Иоаннович пришел в ярость...
Его обвинят в намеренной порче книг, в еретических вставках, ему припишут тайные сношения с турецким послом. Осужденный, он будет сильно страдать в темнице, и явившийся туда ангел утешит Максима: «Терпи, старец! Этим избавишься от вечных мук». Но все это было лишь началом гонений. В 1531 году ему предъявят новые обвинения: в волшебстве, в чернокнижии, в непочитании русских святых за то, что держали они «села, людей, собирали пошлины и оброки» (оттого, мол, «нельзя им быть чудотворцами»). И вновь его ждала ссылка, теперь уже и с отлучением от причастия.
Первую просьбу об освобождении, с жалобой на «оковы, дым, голод, холод» преподобный напишет лишь в 1547 году. Ответ от митрополита Макария («терпи, старец») ему передадут устно: «Узы твои целуем, яко единого из святых, пособить тебе не можем». В следующем послании он уже не будет просить о дозволении вернуться на Афон: «Я только хлопочу о причастии; ни суда, ни собора не прошу, а только милости и человеколюбия».
Наконец отлучение от Святых Тайн было снято, но свободу ему так и не вернули, хотя и Макарий, и новый царь Иван Грозный согласились с правильностью многих его сочинений. В решения Стоглавого Собора (1551 г.) даже вошли прямые цитаты из его книг...
Только после многих ходатайств, в т. ч. Александрийского и Константинопольского патриархов, участь Максима была облегчена. Его перевели в Троице-Сергиев монастырь. Но полного освобождения он так и не добился.
Между тем за благословением к нему не считали зазорным обращаться и знатные бояре, и даже сам Иван Грозный. К тому времени Максим обрел дар провидчества, и советы, шедшие от него, были «советами по Боге». Как-то не убоялся он предсказать царю Ивану даже смерть сына, если тот презрит кровь христиан, погибших при взятии Казани...
21 января 1556 года преподобный скончался. В 1591 году мощи его были вскрыты. И пошло от «мощей его благоухание», и оказалось «цело и невредимо тело его»...
В 1988 году Максим Грек был прославлен.
Преподобне отче наш Максиме, моли Бога о нас!