Энергоинтенсивность России в 3—4 раза выше, чем у стран со сходным климатом. Эксперты рынка утверждают, что единственным рычагом, повышающим эффективность использования энергии, является рост тарифов. Но даже если это так, насколько вероятно, что государство решится его задействовать? На этот вопрос мучительно искали ответ участники сочинского форума.
В ноябре исполняется три года с тех пор, как принят Федеральный закон от 23.11.2009 № 261-ФЗ «Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации». Но можно констатировать, что, несмотря на законодательную поддержку, идея энергоэффективности так и не прижилась на российской почве.
Государство и бизнес не смогли определиться с выбором, на чем сконцентрировать усилия: добыче и вводе новых мощностей поставщиками энергоресурсов или внедрении новых энергоэффективных технологий потребителями.
На инвестиционном форуме в Сочи состоялась дискуссия «Инвестиции в энергоэффективность и модернизацию производства: право или обязанность?», в рамках которой представители государства, генерирующих и производственных компаний, а также венчурного бизнеса ответили на вопросы исполнительного директора кластера энергоэффективных технологий Фонда «Сколково» Василия Белова.
1 Почему энергоэффективность не развивается в России в тех же масштабах, как за границей?
Антон Инюцын, заместитель министра энергетики РФ
Потенциал энергосбережения на две трети «зарыт» в потреблении и лишь на одну треть в производстве топливно-энергетических ресурсов. Поэтому важнейшим фактором стимулирования внедрения новых энергосберегающих технологий является стоимость энергоресурсов внутри страны и за ее пределами. Среднегодовая цена на природный газ для промышленности в России около 120 долл., а в Германии — 600. Аналогичная ситуация на рынке электроэнергии. Низкие цены делают мероприятия по повышению энергоэффективности неокупаемыми. Соответственно у российских предприятий нет стимула внедрять новые технологии. Темпы роста энергоэффективности в 2—3 раза отстают от развитых стран. Как быть в этой ситуации? Можно ничего не делать и оставить все как есть. Энергоэффективность от этого вряд ли сильно изменится. Можно резко поднять цены на энергоносители, но тем самым мы сразу закроем свою промышленность и вызовем социальный взрыв. Или ввести жесткое регулирование энергопотребления.
2 Каких стимулов развития энергоэффективности, из тех, что работают на западе, не хватает в России? Действительно ли все дело в низких тарифах?
Доминик Фаш, председатель совета директоров «Энел ОГК-5»
Энергоинтенсивность России в 3—4 раза выше, чем у стран со сходным климатом: Финляндии, Канады. Если сопоставить уровень энергоинтенсивности с уровнем тарифов, то видно, что по мере того, как растут тарифы, энергоинтенсивность падает. Так что нет другого такого же эффективного рычага, повышающего энергоэффективность, как рост тарифов. Кроме того, должен быть учет и отключение должников. Пока не будет жесткого правила: не заплатил — отключают, система не будет работать.
Михаил Чучкевич, управляющий партнер фонда Bright Capital
Людьми движут два чувства: жадность и страх. Когда нефтегазохимическая компания видит, что, отказавшись от энергоемкого крекинга и перейдя к экзотермическому катализу, может производить этилен не за 900 долл. а за 400, она начинает шевелиться. А если предприниматели поймут, что, не сделав этого, они не получат новое месторождение, то возникнет гармоничный союз жадности и страха.
3 Существует ли в России рынок для энергоэффективных технологий?
Андре Рихтер, генеральный директор совместного предприятия «Philips-Оптоган»
Россия является частью мировой экономики, в которой действует глобальный мегатренд — энергоэффективность, связанный с высокими ценами на энергию и энергоносители. В России пока нет такого же ценового бремени, как в других частях света, и поэтому поведение потребителей другое. Но речь идет о задержке в проявлении тренда, а не о том, что глобальные тенденции меняются.
Но только повышения тарифов недостаточно для того, чтобы подтолкнуть ситуацию с энергосбережением. Это также зависит от государственного регулирования и законодательства в этой области. Такие технологии, как светодиодные лампы, на инвестиционном этапе требуют участия государства, ведь для людей, которые не хотят предпринимать инвестиционные решения, этот продукт просто дорогой. И его успех во многом зависит от культуры использования электричества и света в том числе. Существуют исследования, которые говорят, что 90% всего энергопотребления в мире происходит за счет освещения. Изменение технологии потребления на светодиодную — это существенная экономия.
Конечно же в России есть рынок энергоэффективных технологий, который должен проявить свою собственную активность. Важно не защищать энергетику искусственным образом. Мы — международная компания, которая присутствует на этом рынке не для того, чтобы «продавать мороженое на Аляске», мы видим здесь потенциал. Но рынок только-только нарождается.
4 В каких нишах в России есть окупаемые проекты и решения в области энергоэффективности, которые пока не реализуются?
Николай Зуев, генеральный директор ОАО «Е2»
Решит ли проблему энергоэффективности увеличение цены? Мы уже практически догнали цены на энергоносители в США. И если сейчас увеличить, например, цену газа и транслировать ее в цену тепла, то упремся в потребительский спрос. Но есть другие возможности. Надо задействовать потенциал неценовых механизмов и в первую очередь — дифференциации.
Среди финансовых стимулов главным может стать вторичный рынок мощности по всем видам ресурсов: электроэнергетике, теплу в тепловых узлах, электроэнергетике в питающих узлах, по газу, и в том числе по воде. Его появление, безусловно, синхронизирует программы снижения энергопотребления, радикально улучшит показатели инвестиционных проектов и позволит возвращать до 40% инвестиций, вложенных в энергоэффективность, уже в первый год.
Кроме того, я бы предложил вывести мероприятия, связанные с энергоэффективностью, из инвестиционной программы естественных монополий и предлагать их на рынок — как энергосервисные контракты. Если рынок такие мероприятия не примет, если они будут за пределами окупаемости, то реализовывать их и не нужно. Также я бы предложил отказаться от практики проведения конкурсов по энергоаудиту. Аукцион с хорошими квалификационными требованиями позволит больше средств направлять на технические мероприятия.
5 Начали ли девелоперы и покупатели недвижимости видеть конкурентное преимущество в классе энергоэффективности объектов недвижимости? Выгодно ли применять в строительстве более дорогие светодиодные или другие энергосберегающие технологии?
Сергей Бледных, председатель комитета по энергетике ОМОР «Российский союз строителей»
Драйвером развития энергосберегающих технологий должно стать малоэтажное строительство, потому что там могут применяться все возможные технологии энергосбережения. Правительство поставило в приоритет доведение доли малоэтажного строительства в объеме возводимого жилья до 60%. Но, к сожалению, народ привык жить в кирпиче, бетоне или монолите. К новым технологиям быстровозводимого жилья он не привык, поэтому они развиваются не так быстро как хотелось бы, хотя Европа вся застроена быстровозводимыми домами.
Проекты многоэтажной застройки девелоперы в основном реализуют под федеральный бюджет, например программы расселений, цена квадратного метра в которых не должна превышать 30 000 руб. Применить энергоэффективные технологии и войти в этот бюджет маловероятно. Максимум что получается, это возвести более энергоэффективные стены по новой технологии, сравнимые с двухметровой кирпичной стеной. Все остальное не вписывается в цену.