Еще чуть более пяти лет назад в судебной практике по спорам, возникающим в связи со страхованием имущества юридического лица, было сформулировано несколько тенденций. Суды активно толковали содержание договоров страхования, например, в отношении указания в договоре страховой стоимости. Кроме того, судами были разработаны новые подходы, как, например, в случае с возложением на страховщика не предусмотренной законом обязанности по проверке предоставляемых страхователем сведений о риске. В этом материале продолжим (см. «ЭЖ-Юрист», № 37 (1238), 2022) исследовать нюансы судебной практики по вопросам договоров страхования и рассмотрим подробнее текущие тенденции судебной практики относительно договоров страхования.
Как известно, одним из существенных условий договора страхования является страховая сумма — денежная сумма, исходя из которой устанавливаются размер страховой премии (страховых взносов) и размер страховой выплаты при наступлении страхового случая (ст. 10 Закона РФ от 27.11.92 № 4015-1 «Об организации страхового дела в Российской Федерации»).
Оценка страхового риска при оспаривании согласованной сторонами страховой стоимости имущества
Вопрос о том, какие последствия возникают для страховщика, если он не проверит соответствие страховой суммы и страховой стоимости, казалось бы, уже разрешен вполне однозначно, он по-прежнему возникает в судебной практике, в том числе высших судов.
Так, Верховный суд РФ подтвердил уже устоявшийся подход к оспариванию страховой стоимости застрахованного имущества (ст. 945 ГК РФ).
В Определении от 25.05.2021 № 49-КГ21-12-К6, 2-8639/2019 ВС РФ заключил, что для страховщика, не воспользовавшегося при заключении договора добровольного страхования имущества правом на оценку страхового риска, установлен запрет на последующее оспаривание согласованной сторонами страховой стоимости имущества, если только страховщик не докажет, что был умышленно введен в заблуждение относительно этой стоимости.
В случае отказа от указанного выше права на оценку страховщик принимает на себя риск несоответствия страховой и действительной стоимости имущества. Однако страховщик вправе доказывать, что он был умышленно введен в заблуждение относительно стоимости застрахованного имущества.
Далее ВС РФ указал, что отсутствие в договоре страхования прямого указания на страховую стоимость имущества само по себе не означает, что такая стоимость не была согласована сторонами при заключении договора.
Верховный суд пришел к выводу, что история взаимоотношений сторон (заключение договоров страхования одного и того же имущества на одних и тех же условиях с одной и той же страховой стоимостью имущества и равной ей страховой суммой, исходя из которой исчислена страховая премия, которая получена от страхователя в полном объеме и в том же размере, в котором она была получена страховщиком в предыдущие годы) позволяла судам сделать вывод о страховой стоимости имущества (постановление Пленума ВС РФ от 25.12.2018 № 49 «О некоторых вопросах применения общих положений Гражданского кодекса Российской Федерации о заключении и толковании договора»).
Поскольку положений о неполном страховании или о страховании от разных рисков условия договора не содержали, дело было отправлено на новое апелляционное рассмотрение (Определение ВС РФ от 25.05.2021 № 49-КГ21-12-К6, 2-8639/2019).
Такой же подход был продемонстрирован Арбитражным судом Волго-Вятского округа в постановлении от 25.11.2021 по делу № А79-4094/2018.
Так, суд исходил из того, что, заключив договор страхования, страховщик не воспользовался предоставленным ему правом и не осуществил экспертизу страхуемого имущества в целях установления его действительной стоимости, а согласился с указанной страхователем в заявлении стоимостью имущества и получил соответствующий страховой взнос из расчета данной суммы.
В то же время сомнения относительно достоверности представленных страхователем сведений о действительной стоимости застрахованного имущества возникли у страховщика только после наступления страхового случая; доказательств введения страховой организации в заблуждение относительно цены, по которой имущество приобретено страхователем, в материалы дела не представлено.
«Напротив, материалы дела свидетельствуют, что ответчик не был введен в заблуждение относительно страховой стоимости имущества истца. Имущество истца длительное время подлежало страхованию ответчиком».
Таким образом, суды пришли к правомерному выводу, что ответчик, заключая договор страхования этого же имущества, не мог быть введенным в заблуждение относительно страховой стоимости имущества истца, поскольку на протяжении пяти лет осуществлял его страхование и имел реальную возможность провести осмотр и оценку предмета страхования, самостоятельно согласовывал условия страхования и принимал соответствующие страховые премии.
Арбитражный суд Западно-Сибирского округа в постановлении от 16.09.2021 по делу № А67-3570/2020 подтвердил ранее сделанный судами важный вывод о том, что право страховщика на оценку страхового риска, предусмотренное ст. 945 ГК РФ, само по себе не снимает со страхователя обязанность по предоставлению достоверных сведений, предусмотренную ст. 944 ГК РФ.
Учитывая это, следует отметить, что по-прежнему встречаются примеры расширительного толкования ст. 944, 945 и 948 ГК РФ не только как устанавливающих запрет на оспаривание страховой стоимости имущества, но и как вменяющих страховщику не предусмотренную законом обязанность проверять представленную ему страхователем информацию под страхом невозможности оспаривания договора страхования в целом по основанию введения страховщика в заблуждение.
Особенно часто этот вопрос рассматривался Арбитражным судом Московского округа.
Так, в постановлении от 01.06.2022 по делу № А40-65258/2021 судом отмечено, что материалы дела не содержали сведений о том, что ответчик воспользовался своим правом, предоставленным п. 2 ст. 945 ГК РФ, «на оценку фактического состояния контрагентов Страхователя либо оспорил договор в связи с наличием недостоверной информации, указанной застрахованным лицом».
В постановлениях от 28.01.2021 по делу № А40-245868/2019, от 05.04.2021 по делу № А40-84641/2020, от 29.04.2021 по делу № А40-174973/2020 и от 22.11.2021 по делу № А40-258828/2020 указано, что проверка наличия и характера страхуемого интереса при заключении договора проводится по инициативе страховщика.
«Следовательно, при заключении договора страхования имущества страховщик наделен правом его осмотра с целью установления степени возможного риска (статья 945 Гражданского кодекса Российской Федерации) и, осуществляя профессиональную деятельность на рынке страховых услуг, располагает необходимыми инструментами для проверки соответствия указанных страхователем сведений о состоянии страхуемых объектов, влияющих на степень риска, фактическому положению дел, в связи с чем обязанность проверять наличие и характер страхуемого интереса при заключении договора страхования, а также бремя истребования и сбора необходимой информации лежат на страховщике».
Суд также подтвердил, что страховщик должен предоставить доказательства совершения страхователем умышленных действий с целью обмана страховщика при оценке степени риска и что при отсутствии таких доказательств нет оснований для признания договоров страхования недействительными сделками.
В основном практика по этим статьям ГК РФ по-прежнему складывается не в пользу страховщика. Одним из немногочисленных примеров успешной защиты от необоснованных требований страхователя может служить постановление Арбитражного суда Уральского округа от 11.05.2022 № Ф09-10855/21 по делу № А76-35148/2019.
Как было установлено судом, страхователь при заключении договора страхования скрыл, что страховая сумма значительно превышает действительную стоимость застрахованного имущества, в связи с чем нижестоящие суды правильно применили положения ст. 948 ГК РФ.
В Определении от 23.06.2022 № 309-ЭС22-10105 ВС РФ пришел к заключению, что нижестоящие суды, учитывая представленные сторонами доказательства и результаты судебной экспертизы, пришли к правильному выводу о том, что страхователь при заключении договора страхования намеренно скрыл, что страховая сумма значительно превышает действительную стоимость застрахованного имущества.
Использование транспортных средств в качестве такси без уведомления страховщика (ст. 959 ГК РФ)
Большой массив споров, в которых стороны ссылаются на эту статью, связан с ОСАГО и использованием транспортных средств в качестве такси без уведомления страховщика.
Так, например, Арбитражный суд Волго-Вятского округа указал, что при неисполнении страхователем либо выгодоприобретателем обязанности, предусмотренной в п. 1 ст. 959 ГК РФ, страховщик вправе потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора (п. 3 ст. 959 ГК РФ).
Исходя из этого, суд сделал вывод о том, что «на страхователя (выгодоприобретателя) возложена обязанность письменно уведомлять страховщика об обстоятельствах, влекущих изменение степени риска, в том числе о цели использования транспортного средства».
Страховщик вправе потребовать изменения условий договора страхования или уплаты дополнительной страховой премии соразмерно увеличению риска также в случае неуведомления страхователем страховщика об обстоятельствах, влекущих изменение степени риска.
Следовательно, последствиями несообщения страховщику о ставших известными страхователю значительных изменениях в обстоятельствах, существовавших при заключении договора, является то, что страховщик вправе потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора (постановления от 09.02.2021 по делу № А17-9184/2019 и от 28.05.2021 по делу № А79-792/2020).
В постановлении Арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 31.03.2022 по делу № А45-7125/2021 суд согласился с таким выводом, добавив, что «эксплуатация транспортного средства в качестве такси существенно влияет на увеличение страхового риска», и удовлетворили требование страховщика о взыскании убытков в порядке регресса.
Суды подтверждают положение ст. 959 ГК РФ о том, что информационная обязанность лежит также и на выгодоприобретателе.
Так, Арбитражный суд Поволжского округа в постановлении от 08.10.2020 № Ф06-66203/2020 по делу № А72-18883/2019 согласился с выводом нижестоящих судов о том, что в силу «требований статьи 959 ГК РФ истец, являясь выгодоприобретателем по договору страхования, также обязан был сообщить страховщику об изменении условий эксплуатации и использования транспортного средства, чего не было сделано им в период действия договора страхования».
Однако в большинстве случаев судебные инстанции принимают решения не в пользу страховщиков, пытающихся признать договор страхования недействительным из-за нарушения страхователем информационных обязанностей, предусмотренных как ст. 944 ГК РФ, так и ст. 959 ГК РФ.
Как было продемонстрировано выше, в отношении ст. 944 ГК РФ суды требуют предоставления неопровержимых доказательств наличия умысла страхователя на обман страховщика при заключении договора. В отношении ст. 959 ГК РФ суды обращают внимание страховщиков на то, что она предусматривает определенное средство правовой защиты (расторжение договора), что исключает возможность полагаться на нее при заявлении требований о признании договора страхования недействительным или при использовании этой статьи как основания для отказа в выплате страхового возмещения.
При этом все еще встречаются примеры, когда страховщики успешно защищаются от требований страхователя, используя формулировки договора об освобождении от обязанности выплаты страхового возмещения или исключения из числа страховых случаев.
Арбитражный суд Центрального округа в постановлении от 01.06.2021 по делу № А14-17797/2018 согласился с доводами страховщика о том, что договором страхования «установлена обязанность страхователя в период действия полиса не позднее одних суток сообщать страховщику обо всех ставших ему известными существенных изменениях в обстоятельствах, сообщенных в заявлении на страхование груза, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение степени страхового риска. К изменению степени страхового риска относятся: — задержка сверх указанных в договоре сроков в отправке/доставке груза, — отклонение от маршрута, указанного в договоре, — изменения пунктов перегрузки, выгрузки и назначения груза, перегрузка на другой вид транспорта, — изменение стоимости груза, — замена перевозчика, — замена транспортного средства.
Если страхователь не сообщит о повышении степени риска либо исказит характер его изменения, страховщик освобождается от выплаты страхового возмещения с момента повышения степени риска».
Оспаривание отказа страховщика в выплате страхового возмещения
В отношении ст. 961 ГК РФ интересен подход судов к распределению бремени доказывания. Напомним содержание п. 2 этой статьи: «Неисполнение обязанности, предусмотренной пунктом 1 настоящей статьи, дает страховщику право отказать в выплате страхового возмещения, если не будет доказано, что страховщик своевременно узнал о наступлении страхового случая либо что отсутствие у страховщика сведений об этом не могло сказаться на его обязанности выплатить страховое возмещение».
Вопрос в том, кто — страхователь (выгодоприобретатель) или страховщик — должен доказывать своевременность получения страховщиком сведений или отсутствие влияния неполучения сведений на обязанность по выплате страхового возмещения.
Как нам кажется, из текста этого пункта очевидно следует, что доказывать эти обстоятельства должен страхователь (выгодоприобретатель). Страхователь должен доказать, что страховщик своевременно узнал или что отсутствие сведений не сказалось на обязанности страховщика по выплате страхового возмещения.
Подобное толкование предложил Верховный суд РФ еще в 2013 г. в п. 29 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.06.2013 № 20 «О применении судами законодательства о добровольном страховании имущества граждан»: «При этом страхователь или выгодоприобретатель имеет возможность оспорить отказ страховщика в выплате страхового возмещения, предъявив доказательства того, что страховщик своевременно узнал о наступлении страхового случая либо что отсутствие у страховщика сведений об этом не повлияло на его возможность определить, действительно ли имел место страховой случай и какова сумма причиненного ущерба (пункт 2 статьи 961 ГК РФ)».
Однако, как это часто бывает в российской судебной практике, нижестоящие суды не всегда следуют правовым позициям высшей судебной инстанции.
Например, Арбитражный суд Московского округа в постановлении от 04.05.2022 по делу № А40-218197/2020 отклонил доводы страховщика — ответчика по делу о наличии у него права на отказ в страховой выплате в случае нарушения срока направления уведомления о страховом случае, «поскольку из смысла положений статьи 961 Гражданского кодекса Российской Федерации и изложенной в Определении от 01.06.2015 № 307-ЭС15-3762 правовой позиции Верховного суда Российской Федерации следует, что такое право корреспондирует утрате объективной возможности установления страховщиком как наступления факта и обстоятельств страхового случая, так и определения размера страховой выплаты.
Вопреки приведенной выше норме права и указанной самим ответчиком практике ее применения, ответчик в ходе рассмотрения дела, как правильно указано апелляционным судом, таких доказательств не представил».
В тот же день этот же суд вынес аналогичное постановление по делу № А40-217805/20, в котором указал, что «доказательств того, что несвоевременное сообщение истцом [страхователем] о наступлении страхового случая каким-либо образом повлияло на размер обязательств ответчика [страховщика] по выплате страхового возмещения, ответчиком [страховщиком] не предоставлено».
Но встречаются и случаи, когда нижестоящие суды обосновывают свою позицию, дословно цитируя приведенный выше п. 29 постановления Пленума Верховного суда РФ от 27.06.2013 № 20. Например, так поступил Арбитражный суд Поволжского округа в постановлении от 18.02.2021 № Ф06-63617/2020 по делу № А65-20872/2019.