В прошлом году Российский экспортный центр обеспечил заключение сделок на сумму свыше 1,3 трлн руб., что на 70% больше, чем в 2022 г. Негативный эффект санкций удалось смягчить, но ряд проблем еще предстоит решить. О трудностях и перспективах развития внешнеэкономического взаимодействия России с дружественными странами рассказывает Трофимова Анастасия, эксперт рынка международного образования, преподаватель факультета технологического предпринимательства Университета «Синергия», ассистент кафедры ИБМ-7 МГТУ им. Н.Э. Баумана.
Какие проблемы мешают развитию экспортного потенциала России
Наращивать экспортный потенциал мешает структура МСП. Дело в том, что из 6 млн компаний-субъектов МСП 37%-40% оперируют в секторе торговли и услуги (логистика, аренда, образование), но в структуре ВВП составляет всего лишь 20% (доля средних компаний – 1%) и «пробить» эту планку в целевые 34% нам никак не удается. Пока.
Торговля – это локальная история. Порой при выходе в новые регионы РФ компании приходится пересобирать финансовую (и бизнес) модель, чтобы «сошлась» экономика. В период санкций, пожалуй, каждый ощутил на себе «разрыв логистических цепочек», поэтому трансформация торговли происходит масштабно.
Экспорт услуг – это экспорт компетенций и опыта. Будут ли востребованы наработки и опыт компании на новом рынке, это большой вопрос. Тут надо пробовать. Непонимание специфики новых рынков дружественных стран, недооценка культурных тонкостей региона зачастую приводят к падению продаж.
Заявленный рост 70% у РЭЦ обусловлен эффектом низкой базы. Согласно открытым источникам, кол-во экспортеров в 2022 году составляет 65 тыс. компаний-экспортеров, а в общей структуре 6 млн МСП это даже не 1%. Цифра кажется весомой, но в масштабах страны является «статистической погрешностью».
На первый взгляд кажется, что речь идет о сырьевом экспорте (в структуре экспорта у Росстат 56% – это «минеральные продукты»), но структура РЭЦ не работает с сырьевым экспортом. На сайте РЭЦ речь идет о рынках Африки, Египта, Индии, Бразилии, где основным игроком является крупный бизнес.
Консолидированный рынок, с высокой добавленной стоимостью, вертикально интегрирован – здесь диверсифицированный микро и малый бизнес не конкурентоспособен. Добавим сюда психологию предпринимателя: чем я крупнее и заметнее, тем больше я попадаю в поле зрения государства, а значит, цена моей ошибки выше и желание «идти на вырост» у малого бизнеса нивелируется.
Для предпринимателя в торговле рентабельность и адаптивность к быстро меняющемуся рынку выше, взаимозависимость – ниже.
Тогда почему государство не устраивает торговая структура МСП? Потому что промышленность обеспечивает суверенитет страны, и сфера «производство» генерирует на всех этапах т. н. «добавленную стоимость». В структуре МСП только 1% – это средний бизнес, в нем 35% долей в промышленности.
Политики часто приводят в пример партнеров БРИКС – Китай или Индию, – где доля МСП в создании и агрегировании валового продукта составляет 40% и 20% соответственно (в ЕС – 35%). Партнерам БРИКС это удалось сделать за счет консолидации малых с большими, т.е. создали «роевой эффект». В России пример этой практики можно увидеть в стратегии выращивания поставщиков самими корпорациями. Эти меры поддержки для МСП учат работать по стандартам «крупного» бизнеса, что сам малый бизнес делает более зрелым (читай устойчивым, структурным).
Что нужно сделать для расширения внешнеэкономического взаимодействия
Я бы посмотрела на пример с Республикой Беларусь. Они нам понятны, мы с ними работаем. Вопрос заключается в том, как как сделать «другие рынки» партнеров такими же прозрачными? Это скоринг-система или синхронизация систем по скорингу должников и поставщиков, проведение скоринга выбранных юрлиц представителями РЭЦ или структурами экспортного центра в «дружественной стране». Это адресная поддержка.
Если мы говорим о высокотехнологичных решениях, то они часто зарождаются в среднем бизнесе, там для этого есть ресурс и компетенции, накоплен опыт работы с данными и есть прозрачные бизнес-процессы. Если получится сделать шеринговую систему экспертизы от «крупных к малым», то это поможет микробизнесу в развитии идей.
Малый бизнес чаще всего видит идеи и возможности: он гибкий, но не может идею апробировать, потому что нет ресурса. С мировым уровнем цифровизации, который мы достигли в России, провести скоринг «партнеров» или создать шеринговую систему-площадку экспертизы от крупных корпораций к микробизнесу не такая уж сложная задача для профессионала.
Комментарий
Владимир Леваков, генеральный директор группы компаний «Трайв» (производство метизных решений)
Последние годы российское государство активно стимулирует развитие экспорта несырьевых продуктов. Успехи – очевидны, все большее количество предприятий, в т.ч. в сегменте МСП, открывают для себя эти возможности. Сегодня есть большое количество программ, мер поддержки, которые работают, на самом деле позволяют бизнесу выходить на новые рынки.
С нашей точки зрения объем поддержки – достаточен, необходимо только время для того, чтобы фокус предприятий на экспортные рынки стал необратимым, а объемы экспорта постоянно росли. Мы не разделяем точку зрения о том, что существуют объективные преграды для роста экспортных продаж, такие, например, как размер ключевой ставки и стоимость фондирования развития производства или сложности в освоении экспортных процедур, пробелы в понимании законодательства, культурологических особенностей ведения бизнеса в других странах.
Специализированные программы Российского Экспортного Центра, региональных центров поддержки экспорта, финансируемые государством, льготное кредитование и т.д. позволяют поступательно справится со всеми трудностями. Мало кто знает, но сотрудники торговых представительств и посольств России в разных странах также активно откликаются на запросы и помогают предпринимателям в попытках выйти на новые рынки.
По нашему мнению, все ограничения в развитии экспортного потенциала российской экономики связаны прежде всего с субъективными факторами, с целями самого бизнеса, а если быть точнее, с тем, какие цели менеджеры ставят перед своими компаниями. Не все ставят цели, связанные с ростом, не все рассматривают, иногда объективно, экспортные рынки как источники роста, ведь на большом количестве рынков и внутри страны есть платежеспособный спрос, который пока не получил своего адекватного предложения, а размер российского рынка колоссален.
Не все компании рассматривают для себя приемлемый горизонт бизнес-планирования в 5-10 лет и более, есть дефицит управленческого капитала, иное. Все это – субъективные болезни роста, которые, вне всяких сомнений, будут преодолены российским бизнесом в короткой исторической перспективе.
О том, что нужно российским компаниям для дальнейшего расширения доли на рынках дружественных стран читайте также в материале «Эффекты от нацпроектов. Экспортеры выходят на новые рынки»