«Свежие данные о внешнем долге России показывают, — пишет Анна Задорнова из UBS Global Research, — что сравнительно стабильное положение, продлившееся несколько кварталов, закончилось. Россия совершила еще один решительный шаг в сторону освобождения от внешнего долга — за II и III кварталы 2018 г. он уменьшился сразу на 10,2%, или на 53 млрд долл.».
Причиной тому, считает Задорнова, стали геополитические риски, которые то усиливались, то ослабевали, а также заметно снизившееся желание мировых инвесторов вкладываться в активы развивающихся рынков. Все это вызвало две волны распродаж российских активов: одну в апреле, другую — в августе — сентябре.
А. Задорнова называет нынешний внешний долг России в 467 млрд долл. сопоставимым с тем, что фиксировался в середине 2009 г. Если исключить позиции прямых иностранных инвесторов, пишет она, внешний долг сейчас находится на рекордно низкой отметке — 20,4% ВВП. Россия — не единственная страна в регионе «Европа, Ближний Восток и Африка», которая снижает внешний долг, но среди крупных рынков, за которыми следит UBS Global Markets, Россия снижает его быстрее всех. Венгрия и Румыния последовательно работают над уменьшением внешнего долга, который образовался у обеих стран накануне и в ходе последнего крупного мирового финансового кризиса, причем в основном в банковской сфере, но у них уменьшение происходит гораздо медленней, а отношение долга к ВВП изначально было куда более высоким, чем у России.
Российские банки последовательно избавляются от иностранных долгов с 2014 г., с момента введения санкций за присоединение Крыма. Но сокращения долга, которые произошли в самое последнее время, затронули все сектора российской экономики — гасить стали даже такие устойчивые к внешним событиям обязательства, как долги перед прямыми иностранными инвесторами. Сейчас, сетует А. Задорнова, нет детализированной информации по секторам экономики за последние кварталы, когда произошли наибольшие сокращения, но до I квартала 2018 г. долги сокращались в самом широком определении. Правда, убыли в государственных ценных бумагах, ОФЗ, не случилось — потому что иностранцев более чем заместили в этом секторе денежного рынка подконтрольные государству инвесторы; впрочем, они были вынуждены вкладываться в ОФЗ еще и потому, что рынок иностранного капитала для них из-за санкционных мероприятий практически закрылся.
Интересно, что совершенно по-иному вели себя частные небанковские организации: их внешний долг как минимум не уменьшился, а в некоторых случаях даже и увеличился.
Тем не менее взятый в целом нефинансовый сектор российской экономики в третьем квартале избавился от внешних долгов на сумму в 15 млрд долл. Половина этой суммы пришлась на возврат прямых инвестиций, и это самое крупное снижение с начала 2015 г., когда на российском финансовом рынке царили отнюдь не стабильные настроения.
Возможно, объясняет А. Задорнова, часть этого возврата в действительности — следствие перерегистрации попавших под санкции российских предпринимателей из иностранных офшорных юрисдикций в Россию. Эта операция, по ее мнению, могла значительно исказить статистику внешнего долга и движения капитала в целом.
Почему же следует обращать внимание на столь значительное и резкое снижение внешнего долга, спрашивает Задорнова, ведь российский долг опустился до весьма низкого показателя в сравнении с ВВП, а золотовалютные резервы страны велики, да и обслуживание долга давно уже не проблема? И отвечает, что, как уже обсуждалось в прошлом, уменьшение банковского внешнего долга, в особенности быстрей, чем предусматривалось условиями заимствования, становится причиной бегства частного капитала.
Это сейчас и наблюдается, констатирует она: в III квартале 2018 г. из России ушло 19,2 млрд долл. частного капитала, это самый высокий показатель с кризисного 2015 г., причем нефинансовый сектор обеспечил 10,8 млрд долл.
В ближайшем будущем российской экономике не предстоит пережить существенных выплат внешнего долга, тут нагрузка становится все легче и легче, но если компании продолжат избавляться от обязательств сопоставимыми темпами, это продолжит поддерживать вывод капитала из страны, а также негативно скажется на стоимости рубля.
UBS Global Research считает рубль недооцененным — прежде всего по причине того, что ЦБ остановил покупки иностранной валюты во исполнение бюджетного правила, на рынке остается примерно по 7 млрд долл. в месяц, и это значительный резерв для рубля. И в любом случае: использование профицита текущего счета фактически для погашения внешних долгов — чрезвычайно плохо для инвестиций в стране, заключает А. Задорнова.