Влияние генов на способности человека к учёбе есть, но, судя по получаемым результатам исследований, оно не больше, чем влияние мотивации, здоровья и воспитания. Так что ссылаться на гены и получать скидки у нерадивых учеников пока не выйдет.
Доклад «Как генетика может помочь образованию: генно-средовое содействие» на семинаре в Институте образования НИУ ВШЭ представила директор международной лаборатории междисциплинарных инновационных исследований индивидуальных различий в обучении факультета психологии Голдсмитс (Университет Лондона), соруководитель Российско-Британской лаборатории психогенетики РАО «Психологический институт» и соруководитель Международного центра исследований развития человека (Томский государственный университет) Юлия Ковас. Учёная рассказала, что пока предсказать способности ребёнка с помощью генетики сложно, но учёные постепенно накапливают материал по предикторам тех или иных качеств.
На поведение человека влияет, в числе ряда факторов, и наследственность. В то же время нельзя списать психологические особенности человека исключительно на действие генов. Так же как нельзя объяснять человеческие проявления лишь воздействием средовых условий.
Во влиянии на человека гены и среда находятся в тесном «партнёрстве». Ю. Ковас доказала, что это «икс и игрек той системы координат, в которой происходит формирование человека, в том числе его обучение».
Учёная отметила, что любые «манипуляции» с генами порождают немало этических вопросов, на которые учёным и обществу в целом придётся искать ответы. Речь идёт не о подобных неоднозначных технологиях, а о конструктивном потенциале генетики, её помощи человеку в его развитии.
К 2020 г., по прогнозам ряда экспертов, учёные смогут определять всю последовательность ДНК-цепочки любого человека быстро и дёшево. Это в конечном итоге позволит понять, как развиваются индивидуальные различия между людьми и как выстроить для ребёнка оптимальную модель развития.
«Поведенческая генетика, по сути, приближает учёных к построению „уравнения“ человеческого развития, — считает Ю. Ковас. — Независимыми переменными в нём будут гены и среда (разумеется, наряду с другими переменными), зависимым — само развитие. Вопрос в том, как можно контролировать, изменять средовые условия, учитывая генетические особенности, чтобы на выходе получился оптимальный результат, например, в обучении».
В докладе рассказывается, что некоторые «уравнения» уже, по сути, составлены. Например, учёные доказали взаимодействие наследственности и среды. Одни и те же гены могут вести себя по-разному в разной среде. Один и тот же ребёнок в разных средовых условиях может показывать разные образовательные результаты. По убеждению Ю. Ковас, «здесь как раз и существует большой потенциал для индивидуализации образовательных технологий, создания таких условий, в которых ребёнок по максимуму проявил бы свои возможности и был бы мотивирован к обучению».
Вот пример «уравнения», решённого коллективом учёных, в числе которых Юлия Ковас. В 2014 г. на выборке близнецов в Великобритании было выявлено, что генетические различия между учениками объясняют примерно 63% различий в баллах на экзаменах и примерно столько же в различиях в интеллекте. Связь между успешностью на экзаменах и интеллектом объясняется прежде всего генетическими факторами. Связь между восприятием домашней среды и результатами экзаменов объясняется в основном средовыми факторами.
Ю. Ковас отмечает: «Любопытно, что лишь 25% вариативности в успешности на экзаменах объясняется интеллектом. Ещё 25% успешности объясняются мотивацией, здоровьем и пр. Оставшиеся 50% вариативности успешности остаются непрояснёнными».
Наследуемость интеллектуальных способностей повышается с возрастом. Иными словами, различия в интеллекте между маленькими детьми чаще всего объясняются средовыми факторами. Среди взрослых людей «контрасты» в интеллектуальных способностях оказываются под большим влиянием генетических различий между ними. Возрастное усиление роли генетических влияний, возможно, объясняется генно-средовыми корреляциями. «Среда не просто „случается“ с нами, мы являемся активными участниками средовых условий, — пояснила Ю. Ковас. — То есть мы выбираем среду и модифицируем её. Тем самым генетические влияния усиливаются благодаря подбору определённой среды».
Стабильность образовательных достижений школьника (хорошая учёба в начальной, средней, старшей школе) объясняется тем, что одни и те же гены продолжают влиять на эту характеристику на протяжении его взросления. А нестабильность в учёбе (например, ухудшение результатов в средней школе по сравнению с начальной) связана в основном с воздействием среды. Большинство ассоциаций между средовыми влияниями и психологическими чертами имеют и генетические влияния. Успешность детей в школьном обучении определённым образом связана с образованием родителей, и частично эта связь объясняется их генетическим родством. В то же время здесь есть и средовая медиация, влияние обстоятельств.
Ю. Ковас подчёркивает, что, хотя учёные находятся в самом начале исследований генетики человека, уже очевидно, что никогда не будет найден «ген шизофрении» или «ген математического гения». «Сама формулировка „ген какого-либо признака“ некорректна, поскольку все характеристики полигенны: генетические влияния являются „продуктом многих генетических факторов с маленькими эффектами“. Исключение составляют серьёзные отклонения (психические, физические): так, мутация определённых генов может спровоцировать переход на негативную траекторию развития… Однако когда мы говорим об индивидуальных различиях в норме, то эти различия развиваются под очень сложным влиянием множества генов и множества средовых факторов», — говорит учёная.
Существует гипотеза «общих генов»: если ребёнок показывает хорошие результаты в математике и в чтении, это во многом оказывается следствием того, что одни и те же гены влияют на его умение читать и считать. Многие исследования показывают, что существует «некий набор генетических факторов, которые оказывают влияние на развитие в целом», прокомментировала Ковас. Если же происходит несовпадение, то есть ребёнок, например, хорошо успевает по математике и плохо по чтению, то эта разница часто объясняется средой, а не генетическими факторами.
Генетики убедились, что все психологические черты являются сложными с точки зрения их природы, то есть множество генетических и средовых факторов вносят вклад в их формирование. «Такими чертами оказываются и все человеческие характеристики, связанные с образованием», — говорит Ю. Ковас. Генетические факторы объясняют 40—60% индивидуальных различий в этих характеристиках. Такие результаты были получены разными методами поведенческой генетики (исследования близнецов, полногеномный анализ сложных черт — genome-wide complex trait analysis и пр.).
Но молекулярные генетические исследования — другой раздел поведенческой генетики — позволили обнаружить «лишь немного из конкретных генетических полиморфизмов (участков ДНК, которые различаются между людьми), вносящих вклад в эти признаки. Так возникает проблема потерянной наследуемости. Главная её причина состоит в том, что каждый полиморфизм, каждый генетический маркер вносит лишь очень маленький вклад в конкретный признак (все черты находятся, как уже говорилось, под влиянием сразу многих генетических маркеров), и найти следы его «деятельности» не так просто.
Можно говорить о полигенных предикторах — аддитивном, суммирующем влиянии маркеров на те или иные особенности человека. «Когда мы сможем найти большое количество генетических маркеров, которые связаны с разными процессами, например когнитивными или мотивационными, мы сможем агрегировать эти маркеры с тем, чтобы они уже имели предсказательную силу», — резюмировала Ю. Ковас.