Залог является самым распространенным способом обеспечения исполнения обязательств. И хотя теперь такой вид залога, как залог прав участников юридического лица, получил детальное законодательное регулирование, это не обеспечивает полной защиты прав кредиторов. О том, какие нормы могут быть использованы недобросовестными залогодателями и на что следует обращать внимание при заключении договоров залога акций или долей в уставном капитале, пойдет речь в материале.
Одним из наиболее используемых на практике инструментов обеспечения исполнения обязательств является залог, в частности, залог акций и долей в уставном капитале, регулирование которого в недавнем прошлом претерпело значительные изменения.
До недавнего времени вопрос о том, может ли залогодержатель реализовывать права участника юридического лица, являлся дискуссионным и находил различное разрешение в судебных инстанциях. ВАС РФ в Определении от 20.03.2009 № ВАС-3038/09 по делу № А21-7628/2007 признал такую возможность, сославшись на Положение о ведении реестра акционеров, позволяющее определять в залоговом распоряжении, кому (залогодателю или залогодержателю) принадлежит право на получение дохода по акциям, право и условия пользования заложенными акциями и иные условия залога, а также на отсутствие в законе запрета на передачу акционером полномочий на участие в общем собрании акционеров другим лицам, в том числе и тому, кому акции переданы в залог.
Сейчас такой вид залога, как залог прав участников юридических лиц, получил детальное регулирование в ГК РФ.
Теперь залог прав акционера осуществляется посредством залога принадлежащих ему акций этого общества, а залог прав участника общества с ограниченной ответственностью — посредством залога принадлежащей доли в уставном капитале общества (ст. 358.15 ГК РФ).
Залогодатель может осуществлять корпоративные права, но с согласия залогодержателя
При этом общее правило о порядке осуществления корпоративных прав, установленное законом для акционеров и участников обществ с ограниченной ответственностью, разнится. При залоге акций удостоверенные ими права осуществляет залогодатель (акционер), а в обществе с ограниченной ответственностью — до момента прекращения залога права участника общества — залогодержатель. Тем не менее указанные выше нормы являются диспозитивными, и соответствующими договорами залога может быть предусмотрено иное.
Так, например, в договоре залога акций стороны могут предусмотреть, что осуществление прав, принадлежащих залогодателю и удостоверенных акциями, будут осуществляться залогодержателем, и наоборот, в договоре залога долей стороны могут предусмотреть, что права участника общества с ограниченной ответственностью будут осуществляться самим участником.
Кроме того, для залога акций предусмотрен еще один новый механизм, который не подлежит применению в отношениях, связанных с обременением доли, — это осуществление прав, удостоверенных ценной бумагой самим акционером (залогодателем), но с согласия залогодержателя.
Обращает на себя внимание п. 1 ст. 358.17 ГК РФ, в котором говорится о том, что если по условиям договора предусмотрена передача прав, удостоверенных ценной бумагой залогодателем залогодержателю, такие права могут быть переданы либо в полном объеме, либо в полном объеме за исключением права на получение дохода (дивидендов). Казалось бы, при буквальном толковании этой нормы законодатель предоставил сторонам только два варианта: либо залогодатель передает все права, удостоверенные акциями, либо все права за исключением права на получение дивидендов. Однако уже следующий пункт этой же статьи говорит об ответственности залогодержателя за нарушение ограничений при осуществлении прав, удостоверенных акциями. При этом формулировки данного пункта не позволяют сделать однозначный вывод относительно возможного объема передаваемых прав.
Невозможность частичной передачи прав, удостоверенных ценной бумагой, объясняется тем, что на практике это могло бы привести к отдельным вопросам при составлении списка лиц, имеющих право участвовать в общем собрании акционеров: регистраторам каждый раз приходилось бы анализировать повестку дня и принимать решение, кто именно, залогодатель или залогодержатель, вправе принимать те или иные решения в отношении общества в период действия договора залога. Возможно, именно для того чтобы излишне не усложнять работу регистратора, законодатель и предусмотрел такую конструкцию, как согласование действий по осуществлению корпоративных прав залогодателем с согласия залогодержателя.
С одной стороны, определенный интерес в подобном праве со стороны залогодержателя очевиден: кредитор заинтересован в том, чтобы получить определенный контроль над объектом, обеспечивающим обязательство должника перед кредитором. Ранее на практике нередко встречались случаи, когда в результате каких-либо обстоятельств должник оказывался не в состоянии исполнить принятое на себя обязательство, кредитор обращал взыскание на акции или доли хозяйственного общества, но в результате получал «пустое» общество, из которого были выведены все активы. После введения вышеуказанной новации кредитор получает возможность непосредственно контролировать деятельность обществ, акции которых находятся в залоге.
С другой стороны, может возникнуть ситуация, при которой мнение добросовестного должника относительно того, каким именно образом должны осуществляться принадлежащие ему права, удостоверенные ценной бумагой, будет отличаться от мнения кредитора. Тем не менее в такой ситуации законодатель отдает предпочтение мнению кредитора. Пункт 3 ст. 358.17 ГК РФ содержит императивную норму об ответственности залогодателя за нарушение своей обязанности получить согласие залогодержателя: если по условиям договора залога акций залогодатель обязан согласовывать с залогодержателем свои действия по осуществлению прав, удостоверенных заложенными акциями, в случае нарушения залогодателем указанной обязанности он несет перед залогодержателем ответственность, предусмотренную законом и договором, а залогодержатель вправе требовать досрочного исполнения обеспеченного залогом обязательства.
Пожалуй, именно право требовать досрочного исполнения обеспеченного залогом обязательства является наиболее адекватной мерой воздействия на недобросовестного залогодателя, нарушившего свои обязательства по получению согласия залогодержателя, так как перспективы предъявления иска об убытках остаются сомнительными.
Возможные проблемы отражения объема ограничения прав
Законодатель прямо предусмотрел, что если права, удостоверенные ценной бумагой, будут передаваться залогодержателю, то такие права он должен осуществлять от своего имени.
На практике подобное требование может вызвать немало проблем.
Напомним, информация о любом обременении акций должна содержаться в реестре акционеров, а информация об обременении доли в обществе с ограниченной ответственностью — в Едином государственном реестре юридических лиц (ЕГРЮЛ).
Для регистрации обременения акций необходимо, чтобы залогодатель дал регистратору залоговое распоряжение, в котором должны быть отражены все ограничения переданных залогодержателю прав. При этом у регистратора нет обязанности проверять информацию, содержащуюся в залоговом распоряжении, а также информацию, содержащуюся в договоре залога, на предмет ее соответствия (более того, в отношении операций по лицевому счету залогодателя Порядком учета в реестре акционеров залога акций прямо предусмотрен приоритет залогового распоряжения над договором залога акций и иными соглашениями между залогодателем и залогодержателем).
Таким образом, на практике при заключении договора залога, на основании которого залогодержателю переходят права, удостоверенные акциями, в полном объеме, залогодержатель не застрахован от того, что объем ограничений по договору залога может не соответствовать объему ограничений, обозначенному в залоговом поручении (например, в части получения дивидендов, которые засчитываются в погашение обязательства, исполнение которого обеспечено залогом акции). И тем не менее в данной ситуации регистратору будет очевидно, какое именно лицо должно быть поименовано в списке лиц, имеющих право участвовать в общем собрании акционеров.
Что касается обществ с ограниченной ответственностью, то здесь возникает больше вопросов. Для отображения соответствующей информации об обременении доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью в ЕГРЮЛ нотариусу, осуществляющему удостоверение соответствующего договора залога, необходимо совершить нотариальное действие по передаче в налоговый орган заявления по утвержденной форме № Р14001, подписанного участником общества — залогодателем, в котором, в частности, указываются сведения о виде обременения (залога) доли (части доли) и срока, в течение которого такое обременение действует, либо порядке установления такого срока. С 1 января 2016 г. в данном заявлении должны быть указаны сведения о размере заложенных доли или части доли, о залогодержателе и о договоре залога. При этом ни один нормативный документ не устанавливает, что в соответствующем заявлении должна содержаться информация о размере заложенной доли (части доли) и о лице, фактически осуществляющем права участника общества. В связи с этим указанные сведения не будут отражаться в ЕГРЮЛ. Подобная ситуация на практике может привести к определенным спорам, так как не существует механизма, который бы позволил самому обществу и третьим лицам достоверно идентифицировать лицо, которое вправе осуществлять права участника общества с ограниченной ответственностью.
Обязательство, которое возникнет в будущем, невозможно обеспечить залогом доли
Ряд вопросов вызывает и действующее регулирование момента возникновения залога.
Статья 358.16 ГК РФ устанавливает общее правило о том, что залог любой бездокументарной ценной бумаги (акции в частности) возникает с момента внесения записи о залоге по счету, на котором учитываются права владельца таких бездокументарных ценных бумаг, то есть залог акции возникает с момента внесения записи по лицевому счету или счету депо акционера. Статья 22 Федерального закона от 08.02.98 № 14-ФЗ «Об обществах с ограниченной ответственностью» (далее — Закон об ООО) говорит о том, что договор залога доли или части доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью подлежит нотариальному удостоверению, а залог доли или части доли подлежит государственной регистрации и возникает с момента такой регистрации.
Сегодня достаточно широкое распространение на практике получили соглашения акционеров и договоры об осуществлении прав участников общества с ограниченной ответственностью, которые регулируются именно российским законодательством. Целью таких договоров является закрепление обязанностей акционеров и участников определенным образом осуществлять свои права и обязанности и (или) воздерживаться от осуществления указанных прав и обязанностей, в том числе голосовать определенным образом на общем собрании акционеров (участников) общества, согласовывать вариант голосования с другими акционерами (участниками).
В целях обеспечения большей эффективности использования таких инструментов действующим законодательством предусмотрена возможность определения договорной компенсации за нарушение обязательств, предусмотренных такими корпоративными соглашениями. Представляется, что именно залог акций и долей мог бы служить механизмом, наилучшим образом обеспечивающим надлежащее исполнение подобных договоров. То есть залог мог бы использоваться, например, в качестве обеспечения обязательства по уплате компенсации в случае нарушения каким-либо акционером или участником обязанности проголосовать определенным образом. При этом на момент заключения соглашения стороны не знают, возникнет ли такая обязанность у кого-либо из акционеров или участников или нет, то есть залогом обеспечивается обязательство, которое может возникнуть в будущем.
В статье 341 ГК РФ закреплено, что если основное обязательство, обеспечиваемое залогом, возникнет в будущем, после заключения договора залога, залог возникает с момента, определенного договором, но не ранее возникновения этого обязательства.
При залоге акций на практике возможно разнести во времени момент заключения договора залога и момент возникновения самого залога. Например, залоговое распоряжение может быть подписано залогодателем и залогодержателем при заключении договора залога, но направлено регистратору лишь после возникновения основного обязательства, которым в рассматриваемом примере является обязанность по уплате компенсации в случае нарушения корпоративного договора.
Иная ситуация возникает при заключении договора залога доли или части доли. Статья 22 Закона об ООО достаточно четко определяет роль нотариуса, совершившего удостоверение такого договора: в срок не позднее чем в течение трех дней с момента нотариального удостоверения договора залога доли или части доли соответствующий нотариус передает в налоговый орган заявление о внесении изменений в ЕГРЮЛ, и в трехдневный же срок после получения этого заявления налоговый орган должен внести запись в ЕГРЮЛ об обременении залогом доли или части доли. Таким образом, получается, что в действительности с момента заключения договора залога доли (части доли) до возникновения залога доли (или части доли) проходит не более шести дней. Фактически это означает, что момент возникновения залога доли (части доли) наступает ранее момента возникновения основного обязательства, что не соответствует ст. 341 ГК РФ. А значит на практике невозможно обеспечить залогом доли (части доли) основное обязательство, которое возникнет в будущем. В частности, в рассматриваемом примере с заключением договора об осуществлении прав участников, на момент его заключения участникам вообще не известно, возникнет ли когда-либо обязанность по уплате компенсации или нет. Тем не менее представляется, что именно использование механизма залога могло бы наилучшим образом обеспечить интересы участников в части стабильного функционирования общества.
Нормативное обеспечение интересов залогодержателей имеет пробелы
Недобросовестные залогодатели раньше использовали различные механизмы, которые позволяли нарушать интересы залогодержателей акций и долей в уставном капитале, например, за счет размывания доли или процента акций, переданных в залог, или за счет вывода активов обществ, акции (доли) которых заложены. Теперь в ст. 358.17 ГК РФ появились нормы о том, что, по общему правилу, если залогодатель ценных бумаг в силу того, что он является их владельцем, дополнительно к ним безвозмездно получает иные ценные бумаги или иное имущество, такие ценные бумаги или такое имущество будут считаться находящимся в залоге у залогодержателя. При конвертации заложенных ценных бумаг в иные ценные бумаги или иное имущество такие ценные бумаги или такое иное имущество также будут считаться находящимися в залоге у залогодержателя. Данная норма о конвертации содержит ссылку на ст. 345 ГК РФ, в которой говорится о последствиях замены предмета залога другим имуществом в результате действий залогодателя, совершенных в нарушение договора залога.
Тем не менее на сегодняшний день практика их применения еще не сформирована, а имеющиеся дела нельзя назвать перспективными. Так, например, в постановлении Арбитражного суда Дальневосточного округа от 13.05.2015 № Ф03-1360/2015 рассматривался спор, возникший в связи с реорганизацией общества, акции которого находились в залоге. Залогодателем было принято решение о выделении нового общества, уставный капитал которого был сформирован не путем конвертации акций реорганизуемого общества, а путем распределения акций создаваемого общества среди акционеров реорганизованного общества. В связи с неисполнением должником основного обязательства залогодержатель обратился с иском об обращении взыскания на заложенные акции, предмет которого впоследствии он попытался уточнить, включив требование об обращении взыскания на акции вновь созданного общества, на которое была выведена значительная часть активов реорганизованного общества. При принятии решения об отказе в удовлетворении требований суд сослался на формальное отсутствие конвертации заложенных акций и не признал акции вновь созданного общества в качестве измененного предмета залога.
Таким образом, в настоящий момент нельзя говорить о том, что усовершенствованные нормы, регулирующие залог, обеспечивают интересы залогодержателей в полной мере. Полагаем, что их дальнейшее применение должно быть скорректировано судебной практикой. Кроме того, потенциальным залогодержателям необходимо внимательно подходить к формулированию условий заключаемых ими договоров залога.
Договор залога акций в некоторых случаях потребует согласования с антимонопольными органами
Отдельное внимание хотелось бы обратить на то, что, по сути, реформа нормативного регулирования залога предоставила участникам хозяйственного оборота новые возможности обеспечения принимаемых на себя обязательств. С одной стороны, это соответствует общим тенденциям развития экономических отношений, с другой — может скрывать подводные камни.
Так, например, соглашения, затрагивающие порядок осуществления корпоративных прав и не предусматривающие переход права собственности на акции (доли в уставном капитале), часто формально не являются предметом согласования с государственными органами.
Однако на практике не стоит пренебрегать существом сделок и их фактическим результатом.
Нормативное закрепление возможности для залогодержателя осуществлять права акционера (участника) без фактического перехода к нему права собственности на такие акции (доли в уставном капитале) может предоставлять залогодержателю, не являющемуся собственником акций (долей), право фактически определять условия осуществления хозяйственными обществами, акции (доли) которых находятся в залоге, предпринимательской деятельности. При этом в случае если по условиям договора залога права, удостоверенные акциями права не передаются залогодержателю, а остаются у залогодателя, но последний принимает на себя обязанность согласовывать порядок осуществления принадлежащих ему прав, удостоверенных акциями, с залогодержателем, такая обязанность не фиксируется у регистратора, в отличие от ситуации, когда права, удостоверенные акциями, передаются залогодержателю. Подобное обстоятельство может создавать условия для нарушения антимонопольного законодательства. Поэтому при превышении хозяйствующими субъектами определенных финансовых показателей заключаемый ими по общему правилу договор залога акций может потребовать предварительного согласия Федеральной антимонопольной службы России (ранее практика исходила из того, что сам по себе договор залога не требует предварительного согласия ФАС России в отличие от намерения залогодержателя обратить взыскание на заложенное имущество).