Джеральд Даррел писал о громадной ответственности, лежащей на человечестве перед животным и растительным миром. Создание заповедников – самое малое, что может человек сделать для того, чтобы минимизировать наносимый им ущерб природе.
Экологи пытаются «запереть» кусок российско-китайской границы, создав международный заповедник на границе Хабаровского края, Еврейской автономной области и Китая. В него собираются включить водно-болотные угодья вдоль Амура и его притоков, где гнездятся редкие виды птиц – дальневосточные белые аисты, японские и даурские журавли. Также идут переговоры об образовании российско-китайского резервата «Земля леопарда» на площади около 3 тыс. квадратных километров в районе заказников «Барсовый» и «Борисовское плато» с российской стороны и территорий Хунчунь и Дунин-Эрдуан с китайской, где биологами будут вестись работы по сохранению этого редкого вида кошки.
Граница России с Китаем является крайне проблемной в экологическом отношении. Если экологическое сотрудничество с литовцами, немцами, финнами, эстонцами, казахами в Министерстве природных ресурсов называют образцовым, то ситуация на китайской границе не может быть пока названа удовлетворительной. Россиянам памятен взрыв на химзаводе в Цзилине в ноябре 2005 г. с выбросом 100 т бензола в воды реки Амур. Эта авария высветила экологические проблемы, накапливавшиеся на протяжении долгого времени. Огромную роль в них сыграла разница демографических потенциалов: китайское население в приграничной зоне во много раз превосходит российское. Так, на берегах Сунгари, водосбор которой формируется целиком на китайской территории, уже сейчас проживает около 70 млн человек. Пройдя 1500 км пути, вобрав в себя все сбросы – продукты жизнедеятельности прибрежных городов и поселков, Сунгари впадает в Амур, и ее сток составляет примерно одну треть амурских вод. Ниже створа устья Сунгари качество амурской воды резко снижается.
К демографической диспропорции добавляется экономическая. Промышленное развитие идет на китайской стороне несравнимо интенсивнее, чем на российской. Очистка бытовых и промышленных стоков у китайцев не поспевает за темпами экономического развития, и прогноз неутешителен. Загрязнение Амура с нашей стороны по масштабам несопоставимо с китайским, однако тоже значительно. В результате всего этого ухудшается кислородный режим Амура, возрастает количество взвешенных и биогенных веществ, хлоридов, нефтепродуктов. Сокращаются запасы амурской рыбы. У нее регистрируются неизвестные прежде болезни. Выживут ли в таких условиях редкие виды журавлей, аистов и других птиц? Проект создания еще одной особо охраняемой трансграничной природной зоны, продвигаемый экологами, кажется своевременным, но воплотится ли он в жизнь?
Ведь основная проблема экологических проектов состоит в том, что они требуют больших финансовых затрат, не обещая при этом очевидных экономических выгод. К тому же в последние годы среди государственных чиновников стало модным подозревать международные природоохранные фонды в том, что их проекты инициированы спецслужбами иностранных государств и направлены в ущерб интересам России.