Финансовые сделки — одна из самых непростых категорий обязательственного права. В них много нюансов, а их участниками, как правило, являются профессионалы в сфере финансовых услуг. О правовой природе некоторых спорных положений кредитного договора читайте в этом материале.
Реформа обязательственного права продолжается. И частью этой реформы является так называемый проект по финансовым сделкам, который с принятием поправок в другие разделы ГК РФ становится новым предметом обсуждения со стороны профессионального сообщества (см. проект Федерального закона № 47538-6 «О внесении изменений в части первую, вторую, третью и четвертую Гражданского кодекса Российской Федерации, а также в отдельные законодательные акты Российской Федерации» (ред., принятая ГД ФС РФ в первом чтении 27.04.2012, далее — Проект).
Блок поправок по финансовым сделкам: примут ли?
Интерес юристов на сегодняшний день заключается в том, чтобы обсудить предложения, попавшие в текст Проекта, и выявить проблемы, которые Проект не разрешает. Будет ли принят этот вариант или нет, пока непонятно, но специалистам очевидно, что в нем не нашли отражение многие актуальные на сегодняшний день вопросы: вознаграждение за заключение договора займа, одностороннее изменение его условий, право на отказ от договора, нарушение договоренностей, которые не связаны непосредственно с нарушением обязательств заемщика, но имеющих большое значение для кредитора (например, ухудшение финансового положения заемщика и т.п.).
Решений этих вопросов в Проекте нет, поэтому многие специалисты сходятся во мнении, что было бы правильным все же доработать его в соответствии с запросами практики. Более того, юристы предлагают выделить из большого проекта по финансовым сделкам, который включает в себя и расчетный счет, и финансирование под уступку денежного требования, именно вопросы кредитования и отдельно проработать их.
Своим мнением о Проекте поделился Сергей Сарбаш, д.ю.н., судья ВАС РФ в отставке, возглавлявший рабочую группу Совета по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства, которая занималась разработкой правил о финансовых сделках: «Указ Президента, который формально обозначил старт реформы, был принят еще в 2008 г. (от 18.07.2008 № 1108 «О совершенствовании Гражданского кодекса Российской Федерации»). Изначально была установка, что готовящаяся концепция должна исходить из того, что менять надо только то, что нельзя не менять. То есть предполагались минимальные изменения, только те, которые необходимы». Однако аппетит приходит во время еды — в результате реформа оказалась настолько масштабной и радикальной, что, вспоминая о задачах, поставленных изначально, уже кажется, что они не выполнены. Правда, группа по финансовым сделкам придерживалась консервативной позиции и не старалась сделать поправки масштабными.
«Надо отметить, что в 2008 г. в основу концепции лег тот эмпирический материал, который был тогда и еще за несколько лет до этого», — делится С. Сарбаш. То есть речь идет о договорной практике банковского сообщества и судебной практике, например, 2005—2006 гг. А значит, Проект был нацелен на решение проблем, которые были тогда. «Но ведь за время, прошедшее с тех пор, наша практика, как договорная, так и судебная, шагнула так далеко вперед, что те времена вспоминаются как какая-то песочница, — продолжает С. Сарбаш. — Поэтому моя личная точка зрения такова, что тот Проект, который был подготовлен на основе того материала, уже очень сильно устарел. Притом что банковское профессиональное сообщество является наиболее подготовленным, наиболее профессиональным и наиболее квалифицированным. Поэтому мне кажется, что надо не дорабатывать старый Проект, а вернуться и пересмотреть концептуальные основы. А еще важно привлечь к разработке нового проекта представителей профессионального сообщества, которые работают с материалом и могут показать реальные проблемы практики».
Суть договора займа в редакции, предлагаемой Проектом, в сущности не изменилась. По договору займа передаются наличные или безналичные денежные средства либо определенные родовыми признаками вещи, документарные или бездокументарные ценные бумаги, а заемщик обязуется возвратить займодавцу такую же сумму денежных средств или полученных им вещей либо ценных бумаг того же рода и качества. По своей правовой природе договор остается без изменений.
О процентах по договору займа
За какой период платятся проценты? Только за период пользования деньгами? Пункт 2 ст. 811 ГК РФ, где сказано, что при нарушении заемщиком срока, установленного для возврата очередной части займа, займодавец вправе потребовать досрочного возврата всей оставшейся суммы займа вместе с причитающимися процентами, породил в свое время массу вопросов. Вопросы возникали прежде всего в связи с вопросом, что же такое причитающиеся проценты. Одно время считалось, что это все проценты вплоть до предусмотренного договором момента возврата суммы займа. Но тогда получается, что если срок возврата займа составляет, к примеру, десять лет, а к заемщику предъявлено требование о досрочном возврате займа, то он вынужден будет платить проценты за последующие десять лет, не пользуясь при этом деньгами.
Поэтому судебная практика стала понимать под причитающимися процентами проценты до момента фактического возвращения суммы займа. Эти проценты проходят в правовом режиме основного долга — их нельзя снизить и они не являются мерой ответственности. А уже потери, которые могут возникнуть у кредитора из-за досрочного возврата суммы займа и того, что кредитор не сможет получить проценты за будущий период, на которые рассчитывал, можно рассматривать как определенную меру ответственности. И попытка банка переложить свои потери на заемщика при досрочном возврате суммы займа уже должна расцениваться в аспекте ответственности — в аспекте упущенной выгоды или реального ущерба (см. постановление Президиума ВАС РФ от 30.10.2012 № 8983/12 по делу № А40-102819/11-46-900). Таким образом, основным предоставлением по договору займа является процент, который уплачивается за пользование деньгами.
Что касается правовой природы процентов, то процент — это обязательство особого рода, которое начисляется на сумму долга в зависимости от периода пользования этой суммой. Причем процент может начисляться не только на сумму основного долга, но и при просрочке или уклонении от ее возвращения. Такие проценты рассчитываются по правилам неустойки и являются санкцией (п. 123 постановления Пленума ВС РФ от 23.06.2015 № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации»). Поэтому необходимо различать, когда речь идет о проценте как плате за пользование суммой основного долга, а когда о проценте как о санкции. Ключевым моментом является определение того периода, за который соответствующий процент начисляется.
При отсутствии в договоре условия о размере процентов их размер определяется существующими в месте жительства займодавца, а если займодавцем является юридическое лицо — в месте его нахождения ставками банковского процента (ставка рефинансирования), действовавшими в соответствующие периоды времени.
Пункт 2 ст. 809 ГК РФ говорит о том, что проценты выплачиваются ежемесячно до дня возврата суммы займа. Тут возникает вопрос о начислении процентов. Условно говоря, на сумму в 1 млн руб. начисляются проценты по ставке в 1% в месяц, а пользовались кредитом всего десять дней. Надо ли платить за целый месяц? Для процента принципиален период его начисления. Представители банков считают, что деловая практика по этому вопросу сформировалась устойчивая — у банков нет никаких сомнений в том, что проценты начисляются ежедневно.
О плате за досрочный возврат
А могут ли стороны договориться о том, чтобы, к примеру, за последние 30 дней пользования кредитом плата была кардинально отличной от предыдущего срока пользования кредитом? Допустим, в договоре есть условие, что заемщик может досрочно вернуть кредит, но для этого он должен уведомить кредитора за 30 дней. Заемщик может воспользоваться этим правом на досрочный отказ абсолютно в любое время, но вот за этот последний месяц после предупреждения кредитора он должен заплатить больший процент. Например, процентная ставка 20% в месяц, а если заемщик заявляет о досрочном возврате, то за последний месяц пользования деньгами он должен заплатить не 20, а 60%. Почему происходит повышение ставки? Не потому, что на рынке что-то изменилось, а потому что стороны так договорились.
По мнению Андрея Егорова, к.ю.н., первого заместителя председателя совета Исследовательского центра частного права при Президенте РФ, юристы должны объяснить эту прибавку — она связана с чем? Досрочным возвратом как плата за отказ?
Этот вопрос был предметом острой дискуссии на конференции, состоявшейся в конце декабря, которая была посвящена кредиту и связанным сделкам. Представители банков настаивали на том, что фиксированная плата за досрочный возврат кредита законна и должна правильно квалифицироваться судами: «ВАС РФ считал почему-то, что плата за кредит — это только проценты. Почему? Ведь речь идет об отношениях не с потребителями, а с юридическими лицами. Почему нельзя сказать, что плата за кредит составляет какой-то процент, а также fix? В международной практике это есть. Если возврат идет не по плану, то почему кредитор не может потребовать уплаты этого fix’а, тем более если юрлицо само согласилось на такие условия?»
Допустим, банк дает кредит на три года под определенный процент, а также вместе с процентами берет еще и плату за пользование в совершенно конкретном фиксированном размере. Если заемщик вернет кредит не через три года, а через десять дней, то, по условиям соглашения, он должен вернуть проценты за десять дней и ту установленную договором фиксированную плату, невзирая на то что он не пользовался кредитом три года. Можно ли установить такую комбинированную оплату? «С моей точки зрения имеет значение правовая квалификация, — делится А. Егоров. — Включив правило о проценте за весь период пользования, банки назвали этот процент фиксированным и не исчисляют его каждый день. Когда возникает вопрос о пропорциональном сокращении времени пользования, то и плата должна сокращаться пропорционально. Вот как суд отнесется — должен ли я оплатить фиксированную сумму, даже попользовавшись десять дней, или только те самые 20% годовых за эти десять дней пользования? Мне кажется, судебная практика будет исходить из того, что стоимость будет пропорционально снижаться, и не столь принципиально, как договорились стороны. Если суд расценит эту плату как процент, он автоматически высчитает ту самую процентную ставку и пропорционально уменьшит размер платы. Я понимаю интерес займодавца в том, чтобы при досрочном возврате получить больше. Но если займодавец говорит, что независимо от срока возврата ты все равно платишь вот этот самый fix, это называется попыткой взыскать проценты за время, когда пользование фактически не осуществлялось».
Тут возникает закономерный вопрос: а как компенсировать расходы банка на выдачу кредита? Это не ответственность. А. Егоров предлагает сопоставить эту ситуацию с куплей-продажей — когда продавцу вовремя не заплатили за товар и он говорит, что цена из-за этого увеличилась. Конечно, суд скажет, что это не цена, а коммерческий кредит. А коммерческий кредит сразу возводит вопрос в плоскость пользования деньгами. В рассматриваемом случае нет нарушения — досрочный возврат предусмотрен договором. Поэтому речь здесь идет скорее об упущенной выгоде, о компенсации расходов в связи с выдачей кредита, компенсации потерь, которые возникают в ситуации, когда нет нарушения как такового.
А еще есть в ст. 310 ГК РФ право на отказ или изменение условий договора. Стороны могут договориться изменить условие о сроке в одностороннем порядке. Соответственно, если ты позволяешь изменить срок, то ты вправе попросить плату за это. Можно ли применить эту статью?
По-мнению А. Егорова, плату за досрочный возврат нельзя воспринимать как некую услугу. Это скорее компенсация расходов, а компенсация расходов всегда должна быть адекватна расходам.
«Банки хотят избавить себя от необходимости доказывать, что у них действительно возникают какие-то расходы в течение нескольких месяцев, пока они пытаются разместить досрочно возвращенные средства», — объясняют представители банков. «Если мы вернемся к ситуации, когда банк выдает кредит под определенный процент, предоставляя заемщику право на досрочный возврат с предварительным уведомлением об отказе с условием, что за этот последний месяц после уведомления процентная ставка будет в три раза выше той, что была установлена по кредиту до этого, чем это является? — спрашивает Егоров. — С моей точки зрения это плата за отказ от договора. И на месте судьи это надо считать платой за отказ, а дальше уже решать — поддерживает он как судья эту плату или нет. Просто нужно понимать, что „зашить“ этот fix в проценты с тем, чтобы считать это не платой за отказ от договора, а именно процентами, не получится — это не проценты».
Цитата
Сергей Сарбаш, д.ю.н., судья ВАС РФ в отставке:
«Я прямо чувствую, как в этом вопросе столкнулись две парадигмы. Чикагская школа, парето-улучшение, «мы договорились и нечего наши договоры отменять!», да здравствует эконом-анализ... Если посмотрите историю кредитных отношений, то увидите столкновение вот этих экономических рассуждений и христианских рассуждений о справедливости. Это вечная борьба, и сегодня она вряд ли разрешится»
Тему о справедливости платы за досрочный возврат кредита развил С. Сарбаш: «Статья 310 ГК РФ предусматривает тот самый termination fee (плату за отказ). А нельзя ли сторонам договориться, что если заемщик досрочно выходит из договора и возвращает кредит, то за это возвращается плата. Какая? Любая! Но стороны сами должны понимать: не пройдет любая. А какая? Вот тут и начнут включаться эти механизмы. Первое: притворные сделки — что на самом деле прикрыли плату за ничто. А по сути это убытки, которые стороны заранее оценили для себя. Но если это убытки, стороны должны доказать их размер. А есть еще и п. 10 постановления Пленума ВАС РФ от 14.03.2014 № 16 „О свободе договора и ее пределах“. Поэтому не получится отстаивать точку зрения, что раз стороны договорились, то банк будет брать за досрочный возврат кредита с заемщика столько, сколько хочет. Справедливо взять с заемщика то, что справедливо».
В чем экономический смысл этого платежа? Это своего рода компенсация банку за то, что он не получит ту сумму, на которую рассчитывал. Неправильно было бы привязывать этот платеж к убыткам, потому что тогда банкам придется доказывать их размер и обоснованность. Банкам необходима гарантия, что этот платеж не будет оспорен.
Представители банков считают, что это тот случай, когда право не просто не разрешает конфликт сторон, а само его формирует. По сути, суды разрешают заемщикам просто попользоваться деньгами банка без справедливой компенсации. Когда банк дает заемщику кредит под 5% годовых плюс комиссия, то эта самая комиссия и делала из этих 5% уже далеко не 5% годовых. И заемщики это понимают, но все же идут в суды, зная, что они станут на их сторону.
Есть еще аргумент экономического плана. Если банки не могут гарантировать себе вот эту самую компенсацию упущенной выгоды, они поднимают процентные ставки.
Предусмотренный ст. 310 ГК РФ termination fee может выполнить эту функцию. Природа этого платежа говорит о том, что это не ответственность. Это правомерный выход из договора, только платный. Если смотреть на экономическую природу этого соглашения, получается, что банк рассчитывал на длительные отношения с заемщиком и получение от этого некой выгоды. Стороны договорились, что заемщик может сделать выгоднее себе и выйти из соглашения, когда это будет ему нужно. Банку это невыгодно, но заемщик компенсирует ему это платежом за выход.
По мнению С. Сарбаша, это приведет к тому, что финансово сильные агенты начнут пытаться выговаривать себе плату неадекватную, очень большую, по сути, запретительную, с тем чтобы из договоров не выходили. А судебная практика начнет с этим бороться. Через притворные сделки, несправедливые договорные условия (ст. 428 ГК РФ) и т.д.
Правильно ли допускать плату за досрочный выход из кредитного договора? Ведь банк соглашается на то, что без его согласия вообще не имело бы права на существование за плату. Основной вопрос для правопорядка сейчас будет в том, надо ли бороться с платой, которая, по сути, является запретительной? Ведь у кредитора есть право вообще запретить выход из договора и не разрешать не исполнять его — почему он не может установить какой-то невероятный размер платы за выход — вдруг контрагент заплатит? И эта плата может быть даже выше потенциальных убытков в ситуации, например, когда у банка стоит очередь из заемщиков, а он все равно требует немыслимую сумму за досрочный возврат.
А. Егоров дал совет банковскому сообществу: не настраивать негативно суды, чтобы одно какое-то решение, в котором суд признает баснословную сумму за отказ от договора необоснованной, не привело к тому, что вся практика сложится таким образом, что эту плату даже в разумном размере суды перестанут признавать.
О процентах за будущий период
Допустимо ли взыскивать проценты за будущий период? Тут можно провести параллель с арендой. Можно ли оплатить арендные платежи вперед? Можно. Но если договор аренды расторгнут, то излишне уплаченные средства арендодателю придется вернуть, потому что иначе он получит обогащение. Арендные платежи — это плата за пользование вещью, проценты по кредитному договору — плата за пользование деньгами. Соответственно, договориться можно об уплате процентов за будущие периоды. Но их придется вернуть при досрочном возврате кредита.
Что такое аннуитетные платежи? Когда банки создают такую схему погашения, при которой сначала погашаются проценты, а потом уже основной долг. Если долг возвращается досрочно, нужен перерасчет. Такая логика положена в основу позиции ВАС РФ по кредитному договору по поводу аннуитетных платежей (п. 5 информационного письма Президиума ВАС РФ от 13.09.2011 № 147 «Обзор судебной практики разрешения споров, связанных с применением положений Гражданского кодекса Российской Федерации о кредитном договоре»).
Представители банков жалуются, что часто сталкиваются с тем, что суды неправильно понимают аннуитетные платежи. В потребительских кредитах практически всегда высчитывается процент только за фактическое пользование. Соответственно, в составе каждого следующего платежа увеличивается сумма, которая идет на погашение основного долга, и уменьшается сумма, уплачиваемая в качестве процентов. Безусловно, в такой ситуации перерасчета быть не должно. Эти проблемы возникают из-за неаккуратной формулировки текста информационного письма ВАС РФ. В результате слово «аннуитет» судьи стали воспринимать таким образом, как будто это всегда проценты, уплачиваемые вперед, невзирая на математику.
К сведению
Плата за досрочный выход из контракта является предметом споров и в иностранных судах. Barclays Bank в 2006 г. прокредитовал Unicredit Bank, а в 2008-м из-за регуляционных изменений Unicredit захотел выйти из сделки. Спор касался как раз той суммы, которую Barclays мог потребовать от Unicredit, чтобы тот смог выйти из сделки. Сделка была не просто сложной, а суперсложной, эти транзакции могли понимать только специалисты-банкиры. Речь шла об оговорке, согласно которой Barclays мог дать возможность Unicredit выйти из сделки на определенных условиях. Вопрос: на каких? Unicredit и Barclays — два крупных международных банка, которые понимали последствия заключаемых контрактов, поэтому суд пришел к выводу, что Barclays мог запросить любую, даже огромную плату за выход Unicredit, но такую, которая бы не обанкротила Unicredit и не угрожала бы его существованию.
Смысл в том, что Barclays подает страховку от дефолта (credit protection seller) Unicredit и за это получает комиссию (в течение десяти-пятнадцати лет несколько миллионов в год). Barclays потребовал за выход Unicredit всю свою прибыль, которую он мог бы получить за эти годы, одним платежом. Суд признал требование правомерным.