Одним из обстоятельств, исключающих рассмотрение спора третейским судом, является публично-правовой характер такого конфликта. Потому вопрос арбитрабельности особо остро стоит в случаях, когда одной из сторон конфликта является публичный субъект. Судебные решения для двух вариантов подобных ситуаций рассмотрены в статье.
Предметом третейского разбирательства могут быть любые споры, вытекающие из гражданско-правовых (а значит, частно-правовых) отношений, не отнесенные к исключительной компетенции государственных судов (п. 2 ст. 1 Федерального закона от 24.07.2002 № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»). Однако при участии в гражданских правоотношениях органов власти их не всегда можно квалифицировать как частно-правовые.
Третейская оговорка обязательна не для всех
Необходимо всегда учитывать, что третейская оговорка связывает только ее стороны, и в отношении других субъектов она не действует. Решение, принятое третейским судом против сторонних участников оборота, не подлежит принудительному исполнению. Приведем в качестве примера дело, рассмотренное ФАС Московского округа, постановление которого было оставлено в силе и коллегией судей ВАС РФ (поcтановление ФАС Московского округа от 05.09.2013 по делу № А40-41781/13-69-197, Определение ВАС РФ от 23.12.2013 № ВАС-16126/13).
Департамент строительства Москвы (далее — Департамент, заказчик) и иностранная компания (далее — исполнитель) заключили договор о сотрудничестве, предметом которого со стороны владельца недвижимости являлось намерение произвести реконструкцию принадлежащего ему здания в городе Москве для последующего размещения в нем аппарата Департамента.
МКАС при ТПП РФ, рассматривая спор, возникший из указанного контракта между Департаментом и исполнителем, пришел к выводу, что Департамент при заключении спорного договора действовал в интересах Правительства Москвы, поэтому именно оно должно быть привлечено к ответственности за обязательства, принятые Департаментом как структурным подразделением правительства города. Однако с таким суждением не согласился арбитражный суд. Он посчитал, что Департамент действовал от своего имени и в своих интересах, поскольку отсутствовали доказательства полномочий представителя Департамента действовать также от имени правительства как государственного органа исполнительной власти или города как публично-правового образования при заключении договора с арбитражной оговоркой. Арбитражный суд указал, что наличие арбитражной оговорки в частноправовой сделке, заключенной любым из исполнительных органов государственной власти города Москвы, влечет подведомственность арбитражному (третейскому суду) споров, вытекающих из такой сделки, что ограничивает правосубъектность Правительства Москвы и исполнительных органов государственной власти Москвы, выступающих стороной по такой сделке. В связи с этим у Правительства Москвы отсутствовали какие-либо права и обязанности по спорному договору, поскольку оно не является участником данных правоотношений.
Департамент является не только государственным органом, но и одновременно самостоятельным юридическим лицом, заключившим сделку в отношении здания, находящегося у него на праве оперативного управления. Потому действие арбитражной оговорки не может распространяться на Правительство Москвы и Департамент финансов Москвы, поскольку они являются публичными органами власти, и правоотношения, которые затрагивают вопросы публично-правового характера, не могут являться предметом рассмотрения в третейском (коммерческом) суде.
Суд также не согласился с позицией МКАС при ТПП РФ о возможности применения к спорным правоотношениям так называемой доктрины срывания корпоративной вуали, когда по обязательствам участника оборота привлекается к ответственности лицо, фактически контролирующее его деятельность. Названная доктрина могла быть применена только к частноправовым отношениям, а не к публично-правовым отношениям, каковыми являются отношения между городом Москвой и Департаментом строительства.
Споры из госконтрактов относятся к публично-правовым
Помимо действия арбитражной или третейской оговорки в отношении определенного круга лиц, следует также учитывать такой фактор, как сфера ее применения, которая ограничена спорами частноправового характера.
Публично-правовой характер споров, предопределяющий невозможность их передачи на рассмотрение третейского суда, обусловливается не видом имущества (движимого или недвижимого), а спецификой правоотношений, из которых возникает спор относительно данного имущества, и составом участвующих в споре лиц (п. 4 постановления КС РФ от 26.05.2011 № 10-П).
Кроме того, характер соответствующего правоотношения (частное или публичное) определяется и не его субъектным составом. Если правоотношения основаны на принципах равенства участников, автономии воли, свободы договора и недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, они подпадают под предмет регулирования гражданского законодательства РФ (Определение ВАС РФ от 20.02.2012 № ВАС-17043/11).
Однако квалификация правоотношений как публично-правовых или частноправовых в целях передачи вытекающих из них споров на рассмотрение третейского суда затрудняется, если речь идет о государственном или муниципальном контракте. В законе на этот счет нет прямого запрета, однако нет и разрешения.
К выводу о том, что принципы и существо процедуры третейского разбирательства не согласуются с правилами и принципами законодательства о размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ и оказание услуг для государственных и муниципальных нужд, пришла коллегия судей ВАС РФ в Определении от 29.11.2013 № ВАС-11535/13. Поскольку основной целью заключения контрактов является в конечном счете обеспечение публичных нужд, такие контракты должны не только заключаться, но и исполняться с соблюдением принципов открытости и прозрачности, обеспечения конкуренции, профессионализма заказчиков и исполнителей, предотвращения и противодействия коррупции, ответственности за результативность и эффективность реализации размещенных заказов. Поэтому все этапы указанных правоотношений должны быть полностью прозрачны и доступны для проверочных мероприятий, в том числе посредством разрешения споров системой государственного правосудия.
Принципы третейского разбирательства не позволяют обеспечить цели, для достижения которых вводилась система размещения заказов. Рассмотрение споров третейскими судами увеличивает издержки сторон за счет третейского сбора и гонорара третейских судей, самостоятельно устанавливаемых каждым постоянно действующим третейским судом, что не отвечает цели экономии бюджетных средств. Кроме того, участники гражданского оборота третейское соглашение о передаче всех или части споров между ними на разрешение третейского суда вправе заключать добровольно. Включение при формировании документации о торгах условия о передаче споров на разрешение третейского суда исключает добровольность, поскольку участники размещения заказов лишены возможности влиять на содержание такой документации.
Таким образом споры, возникающие из контрактов, заключенных на основании законодательства о размещении заказов, являются неарбитрабельными, а третейские соглашения о передаче подобных споров в третейские суды — недействительными.
К аналогичным выводам пришла коллегия судей ВАС РФ и при рассмотрении другого дела со сходными обстоятельствами, в котором речь шла о передаче в аренду лесного участка (Определение ВАС РФ от 09.12.2013 № ВАС-11059/13 по делу № А26-9592/2012).
Отношения, возникающие при передаче в аренду лесных участков, носят специфический характер в силу особого субъектного состава, объекта и даже цели (обеспечение рационального, непрерывного, неистощительного лесопользования для удовлетворения потребностей общества в лесах и лесных ресурсах). При передаче лесных участков в аренду имеет место совокупность публичного интереса, публичного субъекта и публичных (бюджетных) средств.
Поскольку целью заключения договора аренды лесных участков является не только частный интерес арендатора (извлечение прибыли), но и публичный, такие договоры должны не только заключаться, но и исполняться с соблюдением принципов открытости и прозрачности, обеспечения конкуренции, предотвращения и противодействия коррупции, ответственности за эффективное использование и охрану лесных участков. Но принципы третейского разбирательства не позволяют обеспечить соблюдение принципов лесного законодательства.
Лесное законодательство регламентирует и порядок проведения аукциона по продаже права на заключение аренды лесного участка, находящегося в государственной или муниципальной собственности (глава 8 ЛК РФ). Учитывая предмет регулирования ЛК РФ, определение им порядка рассмотрения споров в судебном порядке (ст. 101 ЛК РФ) не требует специального запрета, исключающего компетенцию третейских судов.
Императивные требования ЛК РФ не допускают возможности рассмотрения в третейских судах не только споров, возникающих при передаче лесных участков в аренду, но и споров, связанных с изменением, исполнением, расторжением и недействительностью договоров аренды лесных участков, несмотря на подчинение последних требованиям гражданского законодательства. Поэтому третейские суды не обладают компетенцией на рассмотрение споров ни при заключении договоров аренды лесных участков, ни по вопросам их недействительности, определяемой по законодательству, действующему на момент их подписания.