Плата за исполнение публично-правовых обязанностей в рамках инвестиционного договора может быть правомерной

| статьи | печать

Инвестору не удалось признать договор инвестирования в реконструкцию здания незаключенным и взыскать с другой стороны — городской администрации — неосновательное обогащение в силу свободы договора. Суд не признал неосновательным обогащением суммы, которые истец перечислил ответчику за исполнение последним его публично-правовых обязанностей, установленных в законе (постановление Президиума ВАС РФ от 05.02.2013 № 12444/12).

Суть дела

Закрытое акционерное об­щество с 1997 г. арендовало у городской администрации три земельных участка, на которых располагалось здание торгово-рыночного комплекса. Спустя несколько лет ЗАО заключило с другой компанией, обществом с ограниченной ответственностью, договор о совместной деятельности по реконструкции здания ТРК. При этом ЗАО внесло в качестве вклада в совместную деятельность право аренды земельного участка, а также предпроектную и иную документацию на здание. Со стороны ООО вкладом стал объект незавершенного строи­тельства — само здание торгово-рыночного комплекса готовностью 42%.

Через год ЗАО (инвестор) заключило договор инвестирования в реконст­рукцию ТРК с городской администрацией, в соответствии с которым ЗАО обязалось осуществлять реконструкцию ТРК за счет собственных и (или) привлеченных средств на трех арендованных им земельных участках. После завершения строительства, которое было назначено на III квартал 2009 г., инвестор должен был получить в собственность 100% общей площади объекта. Инвестор также должен был участвовать в развитии социальной, инженерной и транспортной инфраструктуры города путем перечисления в бюджет муниципалитета более 10 млн руб. Городская администрация в свою очередь обязалась по договору инвестирования оказать содействие в реализации инвестиционного проекта в рамках своей компетенции, в том числе обеспечить подготовку и принятие необходимых для реконструкции документов и оформить акт о результатах реализации инвестпроекта при условии представления ЗАО необходимых документов.

Исполнение договора инвестирования происходило в три этапа, и срок окончательного исполнения стороны должны были прописать в дополнительном соглашении после получения правоустанавливающей, исходно-разрешительной и проектной документации. В 2008 г. уже отремонтированное здание было введено в эксплуатацию, а в марте 2009 г. право общей долевой собственности на ТРК зарегистрировано за ООО и ЗАО.

Инвестор, квалифицировав договор инвестирования как договор о долевом участии в строительстве с несогласованными условиями о вкладе городской администрации, обратился в суд с иском к администрации о признании договора инвестирования незаключенным и взыскании суммы неосновательного обогащения. По мнению истца, подготовка и принятие распорядительных документов является обязанностью администрации города как органа местного самоуправления (подп. 14 п. 1 ст. 2, п. 2 ст. 5, п. 1 ст. 34 Федерального закона от 06.10.2003 № 131-ФЗ «Об общих принципах организации местного самоуправления в Российской Федерации»). Потому независимо от того, прописаны они в договоре или нет, администрация эти обязанности должна была исполнить. В то время как из договора следует, что истец уплачивает денежные средства в бюджет города именно за выполнение городской администрацией этих законных публично-правовых обязанностей.

Судебное разбирательство

Суды трех инстанций требования ЗАО удовлетворили.

Инвестиционная деятельность представляет собой вложение инвестиций и осуществление практических действий в целях получения прибыли и (или) достижения иного полезного эффекта (ст. 1 Федерального закона от 25.02.99 № 39-ФЗ «Об инвестиционной деятельности в Российской Федерации, осуществляемой в форме капитальных вложений» (далее — Закон об инвес­тиционной деятельности). Формы и методы регулирования органами местного самоуправления инвестиционной деятельности установлены ст. 19 Закона об инвестиционной деятельности. Однако из спорного договора не следует, что муниципальное образование при его заключении имело цель осуществить регулирование в предусмотренных этим законом формах и соответствующими методами.

Обязательства администрации по договору не свидетельствуют о создании льготных условий или защите интересов инвестора, не выходят за рамки ее функций и обязанностей по закону и осуществляются безвозмездно. Таким образом, суды признали, что спорный до­говор договором инвестирования не является, а администрация не является его субъектом в смысле Закона об инвестиционной деятельности.

Суды также установили, что намерения сторон договора инвестирования не были отражены в дополнительном соглашении, как это ими предполагалось изначально, — не установлен срок сдачи ТРК, его тип, этажность и другие важные параметры. А значит, ими не согласованы существенные условия в смысле ст. 432 ГК РФ. И считать в качестве основания заключения договора факт совершения сторонами определенных действий неверно.

Требование о взыскании денежных средств, уплаченных ЗАО в бюджет городской администрации, суды посчитали правомерным, поскольку не усмотрели воли истца на уплату администрации этих средств вне целей, которые истец преследовал, заключая спорный ­договор (­глава 60 ГК РФ). Соответственно, ­администрация без законных или ­договорных оснований обогатилась за счет инвестора и обязана была возвратить последнему сумму неосновательного обогащения (ст. 1102 ГК РФ).

Позиция ВАС РФ

Судьи Президиума ВАС РФ не согласились с мнением трех нижестоящих судов и отменили принятые по делу судебные акты, руководствуясь сложившейся судебной практикой.

При рассмотрении споров, вытекающих из договоров, связанных с инвестиционной деятельностью в сфере финансирования реконструкции таких объектов недвижимости, как ТРК, судам надлежало устанавливать правовую природу спорного договора и разрешать спор по правилам глав 30 («Купля-продажа»), 37 («Подряд»), 55 («Простое товарищество») ГК РФ и т.д. (п. 4 постановления Пленума ВАС РФ от 11.07.2011 № 54). Необходимость выявления природы спорного договора связана и с тем, что понятие «инвестиции» не имеет собственного строгого или общепризнанного юридического содержания, а потому в наименованиях договоров оно может обозначать разнообразные отношения, складывающиеся между участниками гражданского оборота (постановления Президиума ВАС РФ от 06.09.2011 № 4784/11, от 24.01.2012 № 11450/11).

Судьи Президиума согласились, что спорный договор не породил у муниципального образования каких-либо гражданско-правовых обязанностей перед инвестором, ведь они по своей природе публично-правовые. Поэтому соглашение, в котором муниципальное образование констатировало наличие у него обязанностей исполнять предписания публичного (в данном случае — градостроительного) законодательства, не может быть гражданско-правовой сделкой (постановление Президиума ВАС РФ от 03.04.2012 № 17043/11).

При этом спорный договор не противоречит, по мнению Президиума ВАС РФ, положениям ГК РФ, и установление в нем таких обязанностей администрации не является основанием для признания его незаключенным. Обязанность инвестора как хозяйст­вующего субъекта по перечислению денежных средств в бюджет муниципального образования в целях участия в финансировании развития ин­женерной инфраструктуры не противоречит принципу свободы договора, а, значит, соответствует ст. 421 ГК РФ (постановление Президиума ВАС РФ от 11.10.2011 № 5495/1).

Кроме того, объект договора инвес­тирования создан и введен в эксплуа­тацию, а соответствующее разрешение содержит все признаки объекта и является документом, который удостоверяет выполнение реконструкции здания в полном объеме и соответствие реконструированного ТРК градостроительному плану земельного участка, а также проектной документации (п. 1 ст. 55 ГК РФ). Это означает, что неопределенность относительно параметров здания у сторон инвестирования отсутствует. А значит, и условие о предмете следует считать согласованным, а до­говор инвестирования — заключенным. Также судьи Президиума ВАС РФ приняли во внимание тот факт, что с иском о признании договора инвестирования незаключенным обратился инвестор. Ведь он был именно тем лицом, которое располагало полной информацией о здании и имело в распоряжении проектную документацию, поскольку занималось реконструкцией. Впоследствии ЗАО сослалось на якобы дефект договора инвестирования и своими действиями нарушило принцип добросовестности в гражданском обороте.

В рассмотренном постановлении есть оговорка о возможности пересмотра по новым обстоятельствам судебных актов по делам со схожими фактическими обстоятельствами, вынесенных на основании норм права в истолковании ином, нежели высказано в постановлении № 12444/12 (п. 5 ч. 3 ст. 311 АПК РФ).