В годы перестройки, начавшейся ровно 30 лет назад, экономист Лариса Пияшева в статье «Где пышнее пироги» утверждала: «Нельзя быть немножко беременной. Либо план, либо рынок, либо директива, либо конкуренция»...
*****
И далее: «Искать и применять что-то среднее можно, но рассчитывать на успех, на то, что удастся усидеть на двух стульях, не приходится. Либо действующая по точным, жёстким, одинаковым для всех и каждого законам рыночная экономика со всеми её плюсами (эффективность, например) и минусами (огромное неравенство доходов, безработица), либо плановое обобществленное хозяйство — тоже со всеми его плюсами (например, уверенность человека в завтрашнем дне) и минусами (дефициты, бесхозяйственность)».
Действительно, в условиях необратимо назревавшей смены тоталитарной советской модели набирали популярность однозначные утверждения типа «капитализм или социализм», «план или рынок», «или — или, третьего не дано» и т.д.
В «лихие 90-е» эстафету подхватили либеральные реформаторы. Они полностью разрушили советскую плановую систему и бескомпромиссно принялись насаждать в стране рыночные отношения. Чтобы окончательно подорвать социально-экономические основы плановости, активно вытесняли государство из жизненно важных сфер.
В нулевые наступило ограниченное прозрение: успешная рыночная экономика не приемлет принцип «или — или». Рыночные отношения не обязательно ведут к несправедливому распределению доходов и дестабилизирующему социальному неравенству (Швеция). Плановые методы далеко не всегда порождают дефицит или делают экономику неконкурентной (Китай).
Однако мировоззренческие подходы не изменились, примирения между рыночниками и государственниками не произошло: по-прежнему доминировала примитивно понимаемая рыночная парадигма, отвергающая компромиссы и баланс интересов, в частности, значимое участие государства в развитии отечественной экономики.
*****
Среди многих остался тогда незамеченным призыв академика РАН Виктора Полтеровича обратиться к опыту Китая, чья экономика развивалась поистине семимильными шагами, с ежегодным ростом ВВП не менее 10%.* Она убедительно подтверждала справедливость так называемой дуальной либерализации (dual track liberalization), предусматривавшей две системы цен, обеспечивающих в экономике гармонизацию рыночных и плановых механизмов.
Информация к размышлению
В. Полтерович: «Китайские реформаторы сказали предприятиям: если у вас есть план, значит есть плановые цены. Каждый знает своих поставщиков и потребителей, и оставайтесь жить в этой плановой системе. Но всё, что вы произведете сверх плана, вы можете продавать по рыночным ценам, выбирать, что производить, кому продавать, откуда покупать ресурсы, — всё это ваше дело… На первый взгляд, эта схема выглядит как желание быть „немножко беременной“, экономика вся плановая, но хочет быть „немножко беременной“ частным сектором. Оказывается, как это ни странно, „немножко беременной“ можно быть».
Поступая дальновидно, китайцы ещё в 1978 г. разрешили шести предприятиям в провинции Сычуань всю сверхплановую продукцию продавать по свободным ценам и кому угодно. В 1979 г. таких предприятий было 100, в 1980 г. 60%, а в 1984 г. все государственные предприятия уже имели право продавать сверхплановую продукцию. Вначале существовало ограничение: рыночные цены не могли быть выше плановых более чем на 20%. Через год все ограничения были сняты. К 1993 г. доля плановой системы в производстве сократилась до 5%.
Информация к размышлению
В. Полтерович: Китай 15 лет шёл к рынку, к «свободным ценам и свободному обмену» с экономическим ростом примерно 10% в год. За этот период объём производства увеличился в 6,7 раза. В России тоже были похожие планы, но они не реализовались (выделено мной. — В.Т.).
Внимательное отношение к началу либеральных реформ в Китае позволило обнаружить тенденцию к возникновению быстрорастущих мелких предприятий с коллективной собственностью. Это были объединения производителей с численностью 5—30 работников и участием руководителей и партийных боссов муниципального и регионального уровней. Власть содействовала возникновению таких структур — собственность оставалась государственной, а сами предприятия переходили в хозяйственное ведение трудовых коллективов. В результате «эти самые town and village enterprises, эти муниципальные предприятия являлись мотором экономического роста в Китае, и правительство не спешило их приватизировать».
В 1970 г. цены устанавливались централизованно, а государственная собственность давала 88% промышленного производства. В 1999 г. на долю госпредприятий приходилось всего 28% промпроизводства, 18% — на частный сектор, остальные объёмы производились в основном на коллективных предприятиях. В последующие годы коллективные предприятия сыграли свою роль и оказались неэффективны в изменившейся обстановке. Небольшая часть из них была преобразована в акционерные общества и частные структуры, но большая часть распалась.
Информация к размышлению
В. Полтерович: в результате возник слой опытных менеджеров, население осознало, что, не уповая на государство, можно заниматься бизнесом, назначать цены, калькулировать издержки, получать прибыль. Была создана благоприятная среда для формирования частной собственности. Этот процесс не завершён, но по мере его осуществления люди живут всё лучше и лучше.
Как подчёркивает академик, в ходе российской приватизации около 80% промышленных предприятий оказались в собственности работников, и «правительство сражалось с трудовыми коллективами за собственность. Трудовые коллективы стремились оставить предприятия в своей власти, в своей собственности, а правительство изо всех сил хотело у них отнять и отдать сторонним инвесторам, которых тогда среди честных людей, по-моему, было очень мало. Правительство следовало общей идее, что коллективные предприятия неэффективны… в современной капиталистической экономике…, хуже, чем современные акционерные общества. Однако они обладают определёнными преимуществами в неустойчивой институциональной среде, в период, когда экономика испытывает серьёзные трудности. Китайцы это поняли, а мы нет… Нужно было на какой-то период эти коллективные предприятия поддержать, и, возможно, не было бы того, что произошло впоследствии. А впоследствии что произошло? Началась борьба за овладение этими предприятиями, на которую ушли все силы экономических агентов» (выделено мной. — В.Т.).
Информация к размышлению
В. Полтерович: существовало достаточно много небольших и средних предприятий, которые могли бы работать в условиях коллективной собственности, потому что в тех условиях она, видимо, была более эффективна, чем любая другая. До приватизации крупных нефтяных предприятий следовало улучшить их корпоративное управление, а потом уже выставлять на продажу. Если нет эффективных собственников и условий эффективного функционирования предприятий в частном секторе, нужно думать не о том, чтобы их отдать, а о том, чтобы улучшить.
Десятилетие спустя актуальны следующие мысли экономиста: «Умный реформатор не должен искушать бизнес, нельзя его ставить в такие условия, когда нарушение закона даёт ему такую колоссальную прибыль, от которой он удержаться не может» (почти по Марксу — об искушении капитала прибылью. — В.Т.).
В целом для успешного проведения реформ необходимо следовать рекомендациям теории, осуществлять постепенные преобразования. сдерживать поиск ренты, правильно выбирать последовательность реформ. заботиться о компенсации. Всё вместе есть искусство реформ.
* В разделе использованы материалы лекции академика РАН В. Полтеровича (http://www.polit.ru/article/2006/06/26/polterovich/).
*****
Принцип «или — или» и сегодня продолжает довлеть над умами и душами… Тем неожиданнее было появление в канун нового, 2011 г. на сайте Минэкономразвития актуального материала — проекта «Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года». К чести разработчиков, они не поддались конъюнктурным веяниям того времени и не стали рассматривать амбициозные проекты создания энергетической или финансовой сверхдержавы. Зато предложили смешанную стратегию развития, предусматривающую элементы стратегии лидерства в отдельных сегментах (в которых имеются или могут быть быстро созданы конкурентные преимущества на базе отечественных научно-технологические достижений) и догоняющую стратегию в большинстве остальных секторов отечественной экономики (параллельно с восстановлением в промышленности инженерного и конструкторского потенциала).
Догоняющий путь развития означает массовое заимствование рядовых для мирового рынка, но передовых по российским стандартам технологий.
Смешанная стратегия предусматривает важнейшую роль государства в целенаправленном, общественно полезном формировании человеческого капитала, способного к параллельной реализации этих взаимозависимых стратегий.
Только при таком условии мог быть достигнут успех смешанной стратегии: достижение инновационного лидерства в отдельных приоритетных секторах при обеспечении достаточного уровня конкурентоспособности в большинстве остальных сфер через масштабную модернизацию с выходом на средний технологический уровень развитых стран.
Однако проект вскоре убрали. Возможно, потому что, будучи последовательно разработанной и развёрнутой, подобная Стратегия не могла остаться односторонне экономической, а потребовала бы идеологического наполнения, затронув фундаментальные мировоззренческие основы и остро поставив в повестку дня модернизацию политической системы, государственного устройства и различных сфер жизни общества.
Какими бы ни были заявленные цели, для их достижения всегда необходима общественная консолидация. Но этому всё более препятствуют углубляющаяся социальная дифференциация, всепроникающая коррупция, самодовольная некомпетентность, несовершенное законодательство, непрозрачная судебная система. Тем самым ставится под сомнение возможность единения разъедаемого противоречиями социума, в котором у большинства, по крайней мере сегодня, есть согласие по основным политическим мотивам, но нет реального понимания того, что происходит в отечественной экономике.
Информация к размышлению
Всемирный банк улучшил текущий прогноз по ВВП России. В 2015 г. ожидается сокращение на уровне на 2,7%, а не 3,8%. В 2016 г. вместо снижения на 0,3% — рост на 0,7%.
Минэкономразвития: в 2015 г. экономика РФ сократится на 2,8%, в 2016г. вырастет на 2,3%. Инфляция в текущем году составит 11,9%, а в следующем замедлится до 6,5–7,5%. Среднегодового курса доллара в 2015г. составит порядка 60 руб., в 2016г. снизится до 56,8 руб. («Slon.ru», 1 июня 2015 г.).
По мнению главы Минэкономразвития: Алексея Улюкаева, в 2016 г. экономика РФ может выйти на положительную траекторию роста, а с 2018 г. рост будет не менее 3—5%. Министр финансов Антон Силуанов, отмечая стабилизацию рубля, ожидает возврата к положительной динамике инвестиций. Но благодаря чему начнётся подъем инвестиций и экономический рост? Серьёзного разговора о проблемах на уровне планирования и исполнения ждут руководители частных и государственных компаний («Независимая газета», 23 марта 2015 г.).
Информация к размышлению
Алексей Кудрин, глава Комитета гражданских инициатив, экс-министр финансов: «Острая фаза кризиса впереди. Спад ВВП в России во втором квартале 2015 г. будет большим, чем в первом… Мы переживаем полномасштабный кризис. Причем спад в некоторых отраслях промышленности достиг пиковых значений 2008-2009 гг. …В период предыдущего кризиса мы вообще не допустили падения реальных доходов граждан, а сейчас оно достигло 7% ... У них там (на Западе. — В.Т.) ВВП на душу населения в два-три раза больше. Рост в 1,5% для нас означает стагнацию. Нам нужно догонять во все лопатки, а при минимальном росте мы наращиваем отставание» («Финмаркет», 1 июня 2015 г.).
Очень хочется быть оптимистом. Но ещё в 2011 г. помощник президента Аркадий Дворкович, комментируя многочисленные предложения о смене экономической модели и переходе к новой экономической политике, заметил: не стоит преувеличивать глубину изменений, о которых может идти речь, нас ждёт посткризисное ретуширование.
В течение последующих лет ретуширование и без устали декларируемое совершенствование привели к резкому падению темпов роста отечественной экономики и рукотворному кризису, выход из которого, чтобы ни утверждали в правительстве, снова будет зависеть прежде всего от уровня мировых цен на нефть.
Способна ли власть в нынешних непростых условиях перейти от мелких реактивных шажков к долгосрочному стратегическому развороту? Не первый год вопрос остаётся открытым.
Большая часть используемых и предлагаемых мер —традиционные. Многие из них не доказали на практике своей эффективности, отвергнуты западными экономиками и в лучшем случае способны лишь затормозить падение. Чтобы преодолеть текущий кризис и обеспечить дальнейшее динамичное развитие отечественной экономики, нужны принципиально новые подходы к её регулированию, грамотно продуманные и взвешенные решения — в отличие от огульных рыночных реформ эпохи перестройки («Коммерсантъ», 16 марта 2015 г.).
*****
Спустя четверть века после начала рыночных реформ в России большинство жителей (55%) считают наиболее правильной систему управления страной на основе госпланирования (таблица, http://www.levada.ru/26-03-2015/grazhdane-gosudarstvo-i-vlast).
Таблица. Какая экономическая система более правильная: основанная на государственном планировании и распределении или на частной собственности и рыночных отношениях? (%)
|
Месяц, год |
Основанная на госпланировании и распределении |
Основанная на частной собственности и рыночных отношениях |
Затрудняюсь
|
|---|---|---|---|
|
Март, 2015 |
55 |
27 |
19 |
|
Январь, 2014 |
54 |
29 |
17 |
|
Март, 2010 |
57 |
30 |
14 |
|
Февраль, 2009 |
58 |
28 |
14 |
|
Февраль, 2008 |
51 |
31 |
18 |
|
Март, 2003 |
56 |
34 |
11 |
|
Сентябрь, 1998 |
50 |
34 |
17 |
|
Апрель, 1997 |
43 |
40 |
17 |
|
Январь, 1996 |
42 |
34 |
24 |
|
Февраль, 1992 |
33 |
41 |
27 |
Частной собственности и рыночным отношениям отдают предпочтение 27% ответивших. 34% респондентов считают лучшей советскую систему управления до 90-х гг. XX века. Демократию западного образца считают оптимальной 11% опрошенных — об этом свидетельствуют результаты недавнего опроса Левада-Центра (Slon.ru, 26 марта 2015 г.).
В порядке обсуждения хотелось бы выразить мнение, что при наличии вопроса: «Считаете ли вы наиболее правильной экономическую систему, основанную на совместном использовании принципов госпланирования и рыночных отношений?», он получил бы наибольшее число голосов.
Информация к размышлению
1. Олег Овчинников, Институт США и Канады РАН: рыночные механизмы, созданные в России за годы реформ, не работают. Пока мы пытались глубже окунуться в омут рыночной экономики, развитые страны вплотную приблизились к идее планируемого народного хозяйства. Кризис подталкивает к активному поиску новой успешной экономической модели будущего для России и всего мира (выделено мной. — В.Т., «Коммерсантъ», 16 марта 2015 г.).
2. Дмитрий Кувалин, замдиректора Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН: «Экономику России не спасти без создания современного госплана, с четким целевым планированием» («Российская газета», 12 мая 2015 г.).
Заметим, развитые страны и прежде не отказывались от использования принципов планирования и регулирования экономики в сочетании с рыночными механизмами. Разумеется, речь не идёт о централизованном (читай: тотальном) планировании.
В статье «Нам нужна новая экономика» президент Владимир Путин спрашивал: «Готовы ли мы… рисковать будущим России ради чистоты экономической теории?» («Ведомости», 30 января 2012 г.).
Ответ очевиден: четверть века постсоветской истории однозначно свидетельствуют в пользу давно назревшей смены экономического курса.
В то же время, по словам Руслана Гринберга, директора Института экономики РАН, «у нас сегодня нет ни жёсткой диктатуры, ни хорошо работающей демократии» (http://me-forum.ru/media/news/4220/).
В ведущих странах мира власть, бизнес и общество стремятся слушать и понимать друг друга, строить отношения с учётом интересов всех участников. Дополняя взаимную деятельность таким образом, чтобы обеспечить оптимальный баланс общественного и личного результата, государственного, корпоративного и индивидуального интереса, сокращая неопределённости, исключая односторонние действия, предотвращая возможный ущерб.
В объективном мире немало ситуаций, одни из которых связаны с однозначными решениями типа «причина — следствие», а другие требуют учёта причинно-следственного соответствия, когда исходная причина порождена предыдущим следствием, равно как возникающее следствие становится источником будущей причины.
Социалистический план советского образца, отвергая рыночные отношения, в полной мере соответствовал принципу «или – или». Современный капиталистический рынок использует планирование, адекватно реагируя на ситуацию в соответствии с принципом «и — и».
Информация к размышлению
Р. Гринберг: «При дальнейшем развитии событий возможны два сценария — либо мобилизационная экономика, либо реализация проектов в рамках демократической системы. Но при этом всегда почему-то получается плохо. Демократизация ведёт к большему хаосу. Так что здесь очень тонкая политическая история. Кто будет осуществлять все эти реформы? Сегодняшний состав правительства вряд ли на это способен. Так что вопрос о том, как дальше жить, остается открытым» (выделено мной. — В.Т., там же).
Итак, почему, уйдя от тотального плана, Россия не пришла к цивилизованному рынку и последовательно развивающемуся гражданскому обществу? Потому что и на государственном уровне, и в российском обществе, в основных сферах жизнедеятельности продолжают исповедовать и руководствоваться в действиях взаимоисключающим «или — или» вместо взаимодопускающего «и — и» ...
Зададимся вопросом: если рынок «скособоченный» (правда, не для всех), а грамотно планировать не умеем (или не хотим) — что получим в итоге? …
В одном из недавних интервью Константин Ремчуков, главный редактор «Независимой газеты» в очередной раз призвал власти страны: «Работайте над тем, чтобы найти, все-таки, возможности двинуть Россию вперед экономически, даже в условиях санкций, даже проведения этого экономического курса» («Независимая газета», 25 мая 2015 г.).
Услышат ли? ...