В этом году правительство подготовило немало изменений в Налоговый кодекс. Часть законов (по НДС, акцизам) уже приняты, и только законопроект, направленный на совершенствование налогового администрирования, ожидает первого чтения в Госдуме. Осенняя сессия началась. Чего же ждать налогоплательщикам? Своими соображениями о налоговой реформе в целом и законопроекте в частности с «ЭЖ» поделился председатель Экспертного совета по совершенствованию налогового законодательства Михаил Орлов.
— Михаил Юрьевич! Как вы оцениваете поправки, направленные на упрощение налогового администрирования?
— На сегодняшний день в рамках Экспертного совета мы уже получили достаточно много критических замечаний в адрес законопроекта, внесенного правительством. Основные сводятся к тому, что в нем не решены проблемы, которые обозначал Президент (систематизация порядка проведения камеральных и повторных проверок, определение закрытого перечня документов, которые могут истребоваться вне рамок выездной проверки, увеличение сроков их представления).
При этом наряду с поправками в разделы, посвященные контрольным мероприятиям, законопроект предусматривает ряд изменений, которые, как мне кажется, еще больше усложняют налоговую систему (более эффективного механизма контроля деятельности налогоплательщиков со стороны налоговых органов, кстати, тоже не создается) и в конце концов серьезным образом входят в противоречие с правовым регулированием налоговых отношений. Поэтому, наверное, в случае принятия этого законопроекта правительству будет трудно отрапортовать Президенту, что его воля реализована.
Тем более что Президент заявлял о необходимости прекратить налоговый терроризм. Очевидно, что этого не произошло. Если даже в отношении компании Касьянова, которая была зарегистрирована весной этого года, уже проводятся проверки, понятно, что речь идет не о поиске истины, а использовании налоговых органов в качестве инструментов в «государственных» интересах. Хотя, учитывая, что подобному прессингу подвергаются в настоящее время и государственные корпорации, полагаю, что речь идет даже не о государственном интересе, а об узковедомственном интересе налоговой службы. Думаю, что это видят и депутаты…
— Но не все, как показывает практика, зависит от депутатов. Печально известные поправки по НДС были приняты, несмотря на их старания…
— Это правда. Но нужно учитывать, что НДС — весьма специфическая вещь, и я сомневаюсь, что даже те правительственные чиновники, которые настаивали на принятии названных поправок, осознавали все возможные негативные последствия такой реформы. Всеобщий переход на метод начисления сильнее всего скажется на слабых отраслях. У ЖКХ в отличие, например, от Газпрома дебиторская задолженность не обеспечена, к сожалению, оборотными средствами. Следовательно, они будут вынуждены поднять тарифы. На стадии обсуждения поправок к НДС это было не очевидно, а в поправках к первой части НК все предельно ясно.
— Складывается впечатление, что в правительстве нет понимания того, что снижение налоговой нагрузки подстегивает экономический рост. Иначе чем объяснить, что Минфин борется за каждый процент каждого налога?
— Это несколько упрощенный подход — говорить о снижении налогового бремени исключительно в свете снижени я налоговых ставок. Сейчас со стороны бизнеса речь идет даже не об этом, а о создании более-менее устойчивых «правил игры».
Минфин же, наблюдая, что снижение ставок налога на прибыль и НДС не привело к оживлению, теперь говорит, что, мол, не нужно упрощать налоговую систему, мы видим, что снижение налогового бремени не приводит к положительному результату. Никто не хочет видеть, что одновременно с этим снижением идет усиление налогового администрирования, снижается инвестиционная привлекательность российских проектов с учетом того, что инспектор может в любой момент прийти и арестовать счета, взыскать на основе инкассо какие-то суммы, а потом компания два года будет с этим разбираться. Либо не видят, либо не хотят видеть, что система налогообложения в ее нынешнем виде не только не направлена на ускорение экономического роста, но и является фактором, его тормозящим.
— Странно, что выводы при этом делаются на основании данных за очень короткий промежуток времени. Совсем недавно снизили ЕСН, и уже говорят, что это провал…
— Да, с ЕСН действительно рано делать какие-либо выводы — все-таки еще года не прошло. Мало того, у нас налогоплательщики воспитаны в духе того, что с государством в открытую играть нельзя, все время ожидают какого-то подвоха. И я полагаю, что очень многие, несмотря на снижение ЕСН, не торопятся выводить зарплату в белую, именно исходя из того, что «кто его знает, не поднимут ли завтра снова». Ведь если уже правительственные чиновники начинают всерьез обсуждать вопрос об отмене плоской и введении прогрессивной шкалы подоходного налога, хотя еще 3—4 года назад клялись, что в ближайшие 10—15 лет вопрос пересматриваться не будет, то по ЕСН, где таких заявлений не было, достаточно высока вероятность того, что вскоре или просто вернут на круги своя, или введут какой-нибудь неналоговый платеж (в Пенсионный фонд или вФСС) плюсом к ЕСН, который формально не повышает налоговую ставку, но в то же время будет изымать определенную сумму у налогоплательщика. Поэтому едва ли реформа ЕСН, проведенная в прошлом году, сможет в ближайшее время продемонстрировать, как налогоплательщики выводят зарплаты из тени.
С НДС то же самое: на 2 процентных пункта снижена ставка, но проблемы не только не решены, но и усугублены новым законом. И естественно, что после того как налогоплательщики в следующем году будут либо скрывать свои обороты, либо использовать те огромные дыры в правовом регулировании, которые существуют после внесения поправок, снова возникнет вопрос о том, что снижение ставки не только не привело к положительным результатам, но, напротив, способствовало снижению бюджетных поступлений. Печально…
— То есть с обещаниями о том, что до 2008 года налоговая нагрузка будет снижаться на 1% ВВП в год, можно проститься?
— Снижение налоговой нагрузки считается номинально, а не реально. Любое номинальное ее снижение с лихвой компенсируется реальным сбором налогов, который не всегда основан на законе. Тот же НДС можно с одного и того же оборота взять дважды, просто отказывая компаниям в возмещении. Формальное снижение есть, а фактического нет.
Причем вряд ли можно говорить о перераспределении налоговой нагрузки с одних отраслей на другие. Пока видно только тех, кому становится хуже. И если учесть, что у нас экономика построена на добывающих отраслях, то увеличение налоговой нагрузки на них пагубно скажется на всей экономике. Уже в прошлом году зафиксировано снижение темпов добычи нефти. Значит, что-то все-таки не так и недалек тот час... Иначе как может происходить сокращение добычи в условиях бешеного роста цен?! Баррель под 100долларов, а добыча сокращается.
Так вот, возвращаясь к нагрузке. Я полагаю, что, когда мы подойдем к концу года и сможем подсчитать в абсолютных цифрах, сколько поступило налогов в бюджет, сопоставить эту сумму с ВВП и сравнить с прошлым годом, мы столкнемся с тем, что налоговая нагрузка увеличивается.
— А реформа плавно заканчивается…
— Я думаю, что налоговая реформа уже закончилась. В прошлом году налоговые органы отрапортовали, что дополнительно в бюджет было доначислено почти полтриллиона рублей, которые, естественно, ни в каких расчетах по налоговой нагрузке никогда не фигурировали. Понятно, что за счет таких «неожиданных подарков» можно и не на1% налоговую нагрузку номинально снизить.
Сейчас на сайте ФНС появились радостные рапорты о том, что сбор налогов за пять месяцев 2005 года на 45% выше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Так пойдет и дальше. Будут создаваться и налоговые штабы, и комиссии по «надлежащему исполнению прогноза мобилизации финансовых ресурсов». И добирать будут столько, сколько нужно. Только это уже не налоги получаются, а некая дань, которая зависит не от закона, а от воли собирающих.