Арбитражное правосудие в России: реформы внушают оптимизм

| статьи | печать

Сравнивая российские правовые институты с зарубежными, зачастую к первым применяют термины «консервативный», «неразвитый» и т.д. Но, как известно, большое видится на расстоянии — и это подтверждает, что в ряде случаев российская система правосудия, особенно в свете проводимых реформ, удобнее и эффективнее, чем в других странах. Поделиться взглядом на арбитражный процесс в России со стороны крупного иностранного инвестора мы попросили участника VI Ежегодного форума корпоративных юристов, состоявшегося 31 октября—1 ноября с.г. в Москве, руководителя юридического отдела компании «BASF» Алексея Большакова.

С каждым годом растет количество корпоративных споров и во многих случаях арбитражный суд — единственная инстанция, уполномоченная защитить права субъектов предпринимательской деятельности.

Поскольку наша компания представлена практически во всех странах мира, мы, корпоративные юристы, беседуя об общих проблемах с иностранными коллегами и узнав, как функционируют зарубежные суды, искренне радуемся за российское арбитражное правосудие. Поясню, почему.

Доступно, быстро, недорого

Первое преимущество российской системы — доступность. Подать исковое заявление не составляет большого труда, а размер госпошлины невелик по сравнению с применяемым в других странах. Поэтому обращаясь в суд самостоятельно или с привлечением консалтинговой компании, можно оценить примерные расходы.

обратите внимание

В отличие от многих «развитых правопорядков» российский арбитражный процесс недорогой и доступный не только для профессионалов, но и для предпринимателей, не имеющих юридического образования.

Большим подспорьем для корпоративных юристов стало введение в судах электронного документооборота, позволяющего в режиме он-лайн отслеживать данные о проведении заседаний. На практике это очень помогает, поскольку пресекает возможность искусственного затягивания процесса заинтересованными сторонами.

Третий положительный момент — четкое, последовательное движение дел по судебным инстанциям. Корпоративный юрист может спрогнозировать, на какой инстанции закончится процесс, в какой срок, сколько будет стоить разбирательство и какое решение, скорее всего, будет вынесено. Следовательно, повышается ценность рекомендаций для бизнеса.

Жизнь бросает вызов

Однако почивать на лаврах рано — не все проблемные вопросы арбитражного правосудия урегулированы, что создает проблемы не только практикующим юристам, но и судьям.

Во-первых, загруженность судов. Несмотря на серьезное совершенствование судебной инфраструктуры и расширение штата решить проблему не удалось. Список дел, как правило, очень длинный и 15 минут на слушание дела в первой инстанции — норма. Понятно, что за это время выслушать позиции сторон и объективно разрешить спор весьма затруднительно.

Следующая проблема, скорее, дискуссионного плана. Отечественный суд (как, впрочем, и задумано реформой) превратился в арбитра между сторонами — то есть принимает решение, основываясь исключительно на формальных доказательствах, не вдаваясь в фактические обстоятельства. Реальное положение дел его не интересует, важно лишь, какие документы стороны предъявили судье. А ведь нередки случаи, когда данным принципом правосудия нарушались права добросовестной стороны спора.

Проиллюстрируем примером. Один из крупнейших банков России выдал кредит, обеспеченный поручительством. Когда наступило время платить по кредиту, должник исчез. Банк обратился к поручителю. Возникла распространенная ситуация: когда появляется необходимость платить за должника, особенно пропавшего, поручители зачастую идут на попятную. В данном случае поручитель утверждал, что сделка является недействительной, так как не была одобрена. Банк в ответ предъявил решение об одобрении крупной сделки, на что поручитель заявил, что подпись на решении поддельная. Экспертиза не дала однозначного ответа на вопрос о достоверности подписи. В итоге суд оставил иск банка без удовлетворения. Если бы исследовались фактические обстоятельства дела, результат мог быть иным. Тем не менее, подобные вопросы отечественное арбитражное правосудие оставляет на усмотрение других ведомств и самих сторон, а суд интересует только то, какой документ, в каком контексте и кем был представлен.

Важно отметить обратную сторону доступности арбитражного процесса – зачастую он используется как средство давления на более слабую сторону и прочих злоупотреблений. Не искоренена, к сожалению, и такая «раковая опухоль» правосудия как дача заведомо ложных показаний. Иные юристы считают «доблестью» так выстроить процесс, чтобы ввести судью в заблуждение и обманом выиграть дело. Понятно, что этот вопрос больше этический, чем юридический. Тем не менее, специальные нормы, эффективно противодействующие даче заведомо ложных показаний, в законодательстве отсутствуют, а существующий механизм преследования за данное деяние формален и по ряду причин не используется судами.

Следующий «краеугольный камень» — принцип равенства сторон, о который больно споткнулась не одна добросовестная компания. Зачастую суд не делает различий между доказательствами, представленными компанией, которая долгое время ведет честный бизнес, и фирмой-однодневкой, директора которой порой невозможно найти и привести в зал суда.

Нельзя обойти вниманием и «головную боль» российских корпоративных юристов и консультантов – огромный массив арбитражно-судебной практики. Нынешнему специалисту недостаточно знать букву и дух закона — суд может проигнорировать их при наличии соответствующего постановления пленума или обзора практики. На наш взгляд, это вносит излишний релятивизм в законодательство и оно становится непредсказуемым (иногда о новом толковании закона стороны узнают по ходу процесса).

обратите внимание

Российский арбитражный суд — эффективный и недорогой инструмент защиты прав по тем категориям дел, где существует развитая судебная практика и отсутствует спор как таковой (например, взыскание долга). Если сделка может потенциально свестись к спору, богатые компании предпочитают договориться о применении другой подведомственности (например, третейский суд) или юрисдикции (например, право Англии).

Что делать?

В качестве мер повышения эффективности арбитражного правосудия в России целесообразны, на наш взгляд, следующие.

Во-первых, вспомним один из принципов современного арбитражного правосудия — принцип юридической истины, согласно которому арбитражный суд разрешает дела в пределах представленных сторонами доказательств. Пример спора между банком и поручителем показывает как формальные доказательства перевесили здравый смысл. Должник и поручитель избежали ответственности, а добросовестный кредитор остался ни с чем. Более того, суд даже не озаботился вопросом, как в деле оказался документ с признаками подделки?

В этой связи следует рассмотреть возможность возврата к принципу объективной истины, суть которого в том, что суд всегда должен занимать активную позицию, стремясь защитить закон и пострадавшую сторону, а не просто наблюдать за состязанием адвокатов.

Во-вторых, необходимо ограничить «нормотворчество судов». Приведем пример. Во многих крупных компаниях практикуется проверка контрагентов, отнимающая значительные ресурсы. Не секрет, что она родилась «на пустом месте» — закон, регламентирующий данную процедуру, отсутствует. Зато существует постановление Пленума ВАС РФ № 53, которое ввело ранее незнакомое отечественному правопорядку понятие налоговой выгоды. Данное постановление послужило базисом для «нормотворчества» налоговой службы (почти всех уровней) и окружных арбитражных судов. Теперь наличие специальных процедур по сбору документов стало фактической обязанностью предпринимателей.

Доходит до казусов: приложение № 2 к приказу ФНС № ММ-3-06/333@ от 30.05.2007 фактически требует от предпринимателя запрашивать у директора контрагента паспорт и снимать с него копию. Отсутствие такого документа «свидетельствует о высокой степени риска квалификации подобного контрагента налоговыми органами как проблемного (или «однодневки»), а сделок, совершенных с таким контрагентом, сомнительных».

Однако проверка личности гражданина не является ни обязанностью, ни правом частного лица. На наш взгляд, данное требование абсурдно – почему бизнес должен подменять правоохранительные органы и самостоятельно бороться с однодневками?

В итоге взвешенное постановление Пленума ВАС РФ, принятое исходя из баланса интересов бизнеса и государства, послужило основанием для сомнительного «нормотворчества». С целью избежания подобных злоупотреблений следует прекратить либо существенно ограничить практику судейского нормотворчества. Необходимость совершенствования законодательства высшие судебные инстанции могли бы реализовать с помощью права законодательной инициативы, предусмотренного Конституцией РФ.

В-третьих, важным шагом к обеспечению полноценной судебной защиты мог бы стать пересмотр отношения судов к доказательствам. На практике в большинстве случаев суд принимает во внимание только письменные доказательства, игнорируя остальные (например, показания свидетелей). Таким образом, принцип одинаковой силы доказательств, установленный п. 5 ст. 71 ГК РФ, соблюдается не всегда. Кроме того, из-за плотного графика заседаний, как правило, не соблюдаются процессуальные нормы о прениях и репликах сторон, что зачастую мешает раскрытию даже письменных доказательств. Поэтому в вопросе обеспечения фактического равенства доказательств необходима руководящая роль разъяснений и предписаний ВАС РФ.

В-четвертых, рассматривая споры, суды нередко ставят на одну доску все компании, не отделяя однодневку от солидной корпорации. В этой связи полагаем, что в число критериев принятия решения судами необходимо внести деловую репутацию и прозрачность бизнеса.

Наконец, в-пятых — сроки рассмотрения дел. Учитывая загруженность судов, очевидно, что любые предложения по совершенствованию арбитражной системы реализовать будет сложно. Справедливости ради отметим, что даже в рамках тех 15-ти минут, часто отводимых на заседание, судьи делают очень многое, чтобы разрешить спор и защитить добросовестную сторону.

Учитывая изложенное, целесообразно ввести распределение дел по категориям, а также ускоренное рассмотрение «простых» дел. В этом отношении показателен пример Бразилии, где много лет действует институт «зерновой расписки» (CPR). Суть его в том, что фермер, получая кредит, закладывает урожай, который находится (или будет находиться) в обусловленном месте (элеваторе). При неплатеже кредитор может обратить взыскание на заложенный урожай в течение нескольких дней, включая все необходимые процедуры. Даже если фермер обратится в суд, дело будет рассмотрено практически немедленно. К сожалению, ввести аналогичную практику в России пока не получится, так как обращение на заложенное имущество в нашей стране занимает много времени, особенно если должник будет оспаривать свои обязательства в суде.

В целом отечественная система арбитражных судов предоставляет хозяйствующим субъектам высокую степень прозрачности процедур и перспектив разбирательства. Совершенствование процессуального законодательства доказывает свою эффективность на практике, что служит поводом для оптимизма и воодушевляет на дальнейшее развитие.